Эльфийский подменыш

Дверь сама распахнулась, пропуская мастера Флориана с его ношей, Джерри и семенившую рядом Келликейт, после чего с треском захлопнулась. На деревянной поверхности вспыхнула тонкая линия с насечками – Элмерик узнал запирающие фэды.

Воцарилось гнетущее молчание, которое далеко не сразу, но всё же осмелился нарушить Орсон:

– П-погодите… Я не п-понял. М-мастер Флориан сам говорил? Без в-ворона? Чудеса-а-а!

– На себя посмотри! Ты цепь руками разорвал! Её ж вроде как порвать-то вообще нельзя было. – Розмари прищурилась, сплетая руки на груди.

Здоровяк смутился и пробормотал:

– Извините…

– Мда, те ещё чудеса! – Элмерик взял Брендалин за руку, сплетая пальцы. – Надеюсь, хоть теперь эта история с подменышем закончена?

Он вздрогнул от неожиданности, когда запыхавшийся и раскрасневшийся с мороза Джерри хлопнул дверью. Едва он вошёл, погасшие фэды вспыхнули вновь. Бард с трудом удержался от упрёка, лишь зубами скрипнул. А Брендалин, наоборот, улыбнулась:

– О, ты как раз вовремя! Мы тут гадаем, как случилось, что мастер Флориан вдруг заговорил?

– Ну он, вообще-то, не немой. – Джеримэйн стряхнул снег с сапог. – Это такой обет. Гейс.

Элмерик усмехнулся: похоже, Джерри пытался перенять у наставника не только знания, но и повадки: раньше ведь не говорил с такой заметной хрипотцой.

– Может, хоть теперь-то кто-нибудь растолкует мне, что здесь стряслось-то? – Розмари опустилась на стул. – Я ничегошеньки не поняла.

– Мартин хотел украсть что-то важное из библиотеки. Я увидела это и пыталась помешать, но он натравил на меня свою ужасную лианнан ши. – Брендалин скривила губы и застонала от боли, всё ещё держась за щёку. – Потом прибежала Келликейт. И тут открылись врата, которые вели в ледяную пустошь, нас стало сносить сильным ветром… С той стороны пытался выйти кто-то очень страшный – и тут бы нам конец, но я успела оглушить Мартина ледяным заклятием, а Келликейт придушила негодяя цепью. Не вините её за это. Она защищалась и спасла всех нас. Как только Мартин умер, врата закрылись сами собой, а подлая лианнан ши сбежала. И тут появились вы…

– Какая ты смелая! – Элмерик погладил её по волосам. – И Келликейт тоже. Вы обе. Простите за опоздание…

– А вы почему ворон ловили-то? – Розмари ткнула рядом стоявшего Джеримэйна кулаком в живот так, что тот аж охнул. – Заявились бы пораньше-то! Один мастер у нас оставался-то, и тот только к шапочному разбору подоспел.

– Молчи, коли не знаешь! – Джерри взял её за плечи, приподнял и легонько тряхнул. – Мы тут пахали как проклятые не для того, чтобы какая-то деревенская дура нас попрекала!

– Не горячись, а лучше объясни ей, – вступился Элмерик. – В такое время нам не ссориться надо, а ещё крепче держаться друг друга. Кто знает: может, ещё не всё кончено. И лианнан ши эта где-то неподалёку…

Джерри выпустил плечи Розмари, и та отодвинулась от него подальше вместе со стулом, пробормотав:

– Вот психованный!

– Эти врата в ледяные пустоши – та ещё зараза, знаешь ли. И они не сами по себе закрылись… Знаешь, как больно было? Во! – Джеримэйн показал вздувшиеся на ладонях волдыри. – А вашей лианнан ши уже и след простыл… она ж не дура – на мельнице оставаться, когда защитный круг почти замкнут! Сейчас только восточный камень подновить пришлось, потому я и обернулся так быстро.

– А как же три других-то?

– Они и так отлично работают.

Элмерик набрал воздуха, но Розмари успела опередить его:

– Выходит, Мартин не ломал охранные чары-то, а ставил. А я уж думала-то, показалось мне. Или глаза отвёл лиходей-то…

– Ого! – Джерри даже рот раскрыл. – Правда? Ну тогда, скажу я вам, этот парень любого из нас за пояс заткнёт! Такие чары, что я аж залюбовался! Вроде бы и дикая магия, а будто золотая филигрань – ничего лишнего.

– Сам-то ты как справился? – Элмерик ощутил лёгкий укол зависти. – Помнится, тебе она не давалась. Выходит, уже освоил эльфийские чары, умник?

Джеримэйн нахмурился и нехотя проворчал:

– Я дикой и не пытался даже. Мастер Флориан говорит, нет у меня к ней таланта и не будет. А вот в огаме я мастак. Для защиты всё равно ведь, какие чары использовать, – итог один. Да и руки точно так же палит, когда с другой стороны тварь пытается прорваться. – Он, сияя от гордости, снова показал обожжённые ладони: некоторые волдыри уже начинали лопаться.

Брендалин повернула голову в его сторону и застонала.

– Тебе плохо? – всполошился бард. – Сходить за снадобьем?

– Не надо. – Девушка тихо всхлипнула. – Я хотела бы прилечь. Поможешь мне добраться до комнаты?

Элмерик уже начал вставать, когда на его плечо легла тяжёлая ладонь Джеримэйна. Тот морщился от боли, но убрать руку и не подумал.

– Разве вы не слышали, что сказал мастер Флориан? Никто никуда не пойдёт. Мы все останемся здесь, а я за этим прослежу.

– Спятил? – процедил бард, сбрасывая его руку. – Или, может, ослеп? Она ранена!

– Кровь уже остановилась.

– Но может пойти снова. И если не помочь сейчас, останутся шрамы.

– Только не это! – ахнула Брендалин, – Я не переживу, если останусь уродиной! Пожалуйста!

Её глаза наполнились слезами.