Эльфийский порно-спецназ в логове национал-вампиров

В то утро в Москве сильно похолодало, а мы — рептилии — имеем известную реакцию на низкие температуры. Будучи вызванным на ковер прямо из постели, я не успел достать термическую спецодежду, оттого тупил чрезвычайно.

— Хапуговку? — переспросил я.

— Именно, Яша. Не спи, когда с начальством разговариваешь. — Ярополк Велимирович положил на стол маленькую коробочку, раз в пять меньше спичечной. — Она внутри.

Хапуговка — это искусственный паразит, который прицепляется и адаптируется к любому живому организму. В терминах вашего программирования хапуговку можно назвать троянским конем или червем, который питается за счет жертвы и потихоньку сливает информацию в эфир. Имея приемное устройство, мы получаем возможность отслеживать, где находится носитель, в каком он настроении, а если хапуговка удачная, то и кое-какие мысли можно уловить.

Приемник у нас был. Зангези. У комбинизомби в мозгу — встроенная приемная зона с возможностью подстройки на конкретную хапуговку, ведь и она была изобретением Ну-вы-и-странников. А у них все подчинялось принципам унификации и мультисовместимости. Видели бы вы их туалеты…

— Подождите, шеф, — сказал я. — Мы ее прикрепим куда?

— Яша, не зли меня. — Наставник на мгновение продемонстрировал мне истинное ящериное лицо и снова стал седым российским отставником.

Я оцепенел.

Тут Ярополк Велимирович понял, в чем моя проблема, и вывел пультом климат-систему кабинета на полный обогрев.

Минут десять я приходил в себя, потом разговор продолжился.

— Итак, ты сгораешь от стыда и надеваешь термошмотки, — изрек наставник. — Берешь хапуговку, синхронизируешь ее с Зангези. Потом отправляешься в логово клопоидолов и вешаешь хапуговку на клопапу. В крайнем случае — на кого-то из телохранителей. Но лучше на самого Разоряхера, конечно.

Оборонилов замолчал, и я не сразу понял, что инструктаж закончен.

— Подождите-ка, шеф! — воскликнул я. — А как же, простите покорнейше, я?! Они что, жмут мне лапу и отпускают к вам?

— Странно, я ожидал, что ты возопишь о нарушении Кодекса… — пробормотал Ярополк Велимирович.

Я вылупился на него, как на чудо дивное.

— Ой! И точно… Хапуговка нарушает чистоту преследования! Это оскорбление нашей этике! — Я недоумевал, почему же сам не увидел главного.

Наставник сбросил человеческую личину, став матерым ящером с красным гребнем на голове.

— Яша, слушай внимательно. — Оборонилов говорил на нашем родном языке. — Клопохозяйка не просто большая. Она уже готова. Я думаю, все должно случиться через пару недель, от силы через месяц, а не в течение года, как сказал вчера. Это я для успокоения команды. Мы, мальчик мой, находимся в самом эндшпиле и притом не знаем, ни где наши враги прячут самку, ни как они станут поднимать сверхволну. Ты, Яша, пойдешь к Иудушке и предашь нас.

Я снова остолбенел, но уже не от холода.

— Да, мальчик мой. Притворись перебежчиком. Прилепи хапуговку и дальше действуй по обстоятельствам.

— Вы меня сливаете? — Я не верил собственным ушам.

— Я бы это так не назвал. — Наставник вернулся в человечье обличие и нахмуренно смотрел прямо мне в глаза. — Я рискую твоей жизнью, ты прав. Но я изучил Разоряхера, он захочет иметь в команде отступника.

— Ярополк Велимирович, — тихо сказал я. — А сколько раз вы преследовали Разоряхера?

— Это третья охота. — Оборонилов пошел на предельную откровенность. — Как ты понимаешь, первые две я проиграл. Давно мы с ним не пересекались… Пойми, сейчас я не имею права на ошибку. У меня были прекрасные помощники, я завершил массу замечательных преследований, но Разоряхеру везло. Вот тебе, кстати, и мотив предательства.

Я был настолько поражен, насколько мог быть удивлен и оскорблен самурай, которому приказали обманом убить равного противника.

Мир моей этики рухнул. Я был раздавлен. Смят. Мне даже вспоминать не хочется, насколько сильным было разочарование.

— Яш, ты облик-то себе верни, — ласково сказал наставник. — На тебе лица нет.

Глава 9. Марлен. Один день Марлена Амандиловича

Если кто-то не верит в теорию эволюции, то пусть он посмотрит хотя бы на людскую конкуренцию. Как известно, секретарши с большим бюстом просто обязаны выучиться печатать «вслепую», иначе их вытеснят особи с дефицитом груди. Карьеристы, посвятившие жизнь восхождению по номенклатурной лестнице, чувствительны к изменению политики, как летучая мышь к малейшим колебаниям воздуха.