Эльфийский талисман

— Эй, дядя!.. Товарищ!.. — дёрнул Володя мужика за рукав. — Апина, или как там тебя! Мда-а, как тебе объяснить-то?.. Бинокль видишь! Как солнце на стёклах блестит, видишь? Так вот, на том берегу…

— Компари-ни, — ответил шагавший рядом с телегой мужик. — Суни ои сагикур, ри париса-но…

— Паршиво, — согласился Володя. — Ч-чёрт, делать-то что? Телега. Понимаешь, вот это — телега. Лошадь. Земля. Небо. Солнце…

Крестьянин долго морщил лоб и тёр виски.

— Кату, — не сразу догадался он. — Ша. Гавир. Гавир-са тари. Соиль росу…

— Мальчики, да это же словарь! — воскликнула Надя. — Берите телефон или записную книжку, записывайте скорее…

— Человек, — продолжал ободрённый первым успехом Володя.

Он показал сначала на себя, Юру и обеих девушек, а затем на крестьянина и ехавшего впереди хмурого подростка. Мужик снова наморщил лоб.

— Ни, — ответил он, показывая на четверых москвичей. — Шайора.

Затем показал на себя и старшего сына.

— Кирина.

— Ничего не понимаю, — ответил Володя. — Мужчина? Женщина?

— Ни, — снова сказал мужик. — Сэ шайора, шайо.

Корявый палец обвёл Володю с Юрой.

— Сэ шайору, шайу, — палец обвёл обеих девушек.

Москвичам показалось, что мужик при этом слегка поклонился.

— Сэ кирина, — крестьянин показал на себя и на старшего сына.

— А сагикур кто такие? — не утерпел Володя.

Мужик рванул на себя поводья.

— Каиэ-а сагикур? — чуть не выкрикнул он. — Сагикур-во?

— Мда-а, ну и народ здесь… — подвёл итог Володя некоторое время спустя. — В жизни бы не подумал, что можно всего так бояться…

Глава пятнадцатая Спрячь за высоким забором деревню…

Тележные колёса протарахтели по сбитому из жердей короткому мосту, переброшенному через заметно оплывший ров. Склоны рва оказались выкошены, с внутренней стороны шла живая изгородь, состоявшая из похожих на иву деревьев с переплетёнными ветвями.

Такая же живая изгородь потянулась по обеим сторонам дороги. В разрывах между ветвями можно было увидеть возделанные поля, засеянные уже знакомой москвичам длинноусой пшеницей — такая росла возле заброшенного замка, и невысокими кустиками, напоминающими земной картофель. Тут и там под деревьями притулились низенькие сараюшечки с соломенными крышами. Среди грядок с картофелем возились фигурки с граблями и мотыгами в руках.

Над изгородью болтались подвешенные за лапы крупные чёрные птицы с белыми пятнами на щёчках и белыми полосками на кончиках крыльев. И знакомые москвичам пернатые ящерицы — непривычно крупные, с оскаленными зубастыми пастями.

Саму деревню окружал ещё более глубокий ров с поросшими травой склонами и высокий вал. На дне рва блестели затянутые ряской лужи, по кромке вала тянулся частокол из массивных, потемневших от времени брёвен. Из частокола выступали сложенные из дикого камня дома без окон, с ломаными трёхскатными крышами — широкая полоса вместо конька, два крутых ската по бокам, выложенные нарезанным дёрном. Глядя на прорубленные по верху частокола щели, Юра подумал, что здесь можно выдержать осаду. Он непроизвольно втянул голову в плечи, когда над ними неспешно проплыла галерея с примыкавшей сторожевой башенкой.

За сбитыми чуть ли не из цельных брёвен воротами обнаружилась широкая улица. Вопреки ожиданию, она вовсе не тонула в грязи и нечистотах — вытоптанная до каменной твёрдости земля была чисто выметена, а кое-где даже вымощена крупным булыжником. По сторонам тянулись частоколы с воротами — частью закрытыми, местами распахнутыми настежь.

Глядя с улицы, можно было разглядеть стоящие на валу дома — массивные, трёхэтажные, совсем непохожие на крестьянские хаты. Нижний, глухой этаж уходил в толщу вала, а на двух верхних имелись балконы с перилами. Перед домами имелись садики с плодовыми деревцами, крошечные огородики и обязательный огороженный загон. Слышались кудахтанье и блеяние, из-за заборов тянуло дымком и запахом свежего навоза.

— Участки в три сотки! — усмехнулся Володя. — И навозцем пахнет… Патриархальщина.

Появление москвичей не осталось незамеченным. Мужики, перекрывавшие белевшую новыми стропилами крышу, скакавший верхом голый по пояс парень в кожаных штанах, две женщины, гнавшие навстречу непривычно длиннорогую корову, другие женщины, собравшиеся у колодца и, конечно же, вездесущие мальчишки, увидев москвичей, прекращали свои занятия, устремляясь следом. Ехавший впереди хмурый подросток свернул в третьи ворота справа. Словно не замечая этого, мужик продолжал гнать телегу к башне. Стоило остановиться посреди площади, как вокруг собралась шумная, пёстрая, говорливая, остро пахнущая потом и чесноком толпа.

— Как будто к ним цирк приехал, — прокомментировал ситуацию Володя.