Эльфийский тесак

— А в чем она заключается? — поинтересовался один из гномов, теребя свою слипшуюся бороденку.

— Разведка Мории боем! — заявил Рогволд.

— Не, че я там забыл, — загнусавил гном, кажется, это был Хорнбори.

— Хорошо, — что-то пометил у себя в блокноте Рогволд. — У тебя есть прекрасная альтернатива — тебя повесят при скоплении народа, будет играть духовой оркестр, бить в барабаны, может, даже, группа «На-на» приедет, насладившись произведенным эффектом, генерал-ефрейтор обвел всех заключенных довольным взглядом, и небрежно бросил, — Добровольцы есть?

Спустя секунду, толпа заключенных, прорвав заграждение в виде стражника и начальника тюрьмы, бросились к следопыту записываться в отряд.

— А говорят, все смелые герои все уехали на Запад, в Валинор, мечтательно произнес Фолко.

— Братаны! — встрепенулся Малыш. — Это ж я, Малыш Строри! Узнаете меня? А это Торин, мы с ним не один золотой потратили в пивных, сражаясь за Средиземье!

Гномы радостно окружили Малыша и Торина и принялись их бить.

— Это вам за то, что вас не забрали вместе с нами в Пригорье! — вопили они. — Это вам за то, что не внесли за нас залог, а это за то, что втянули нас в опасный поход, где всех нас убьют!

— Пустите, идиоты! — первым не выдержал Торин. — Там, в хранилищах Морийского Банка остался мифрил! Но, мы, тангары, конечно же, идем не за ним, а для того, чтобы выполнить опасную миссию, от которой, может быть, зависит судьба Средиземья! Что наши жизни по сравнению с мифрилом, то есть, я хотел сказать по сравнению с судьбой Средиземья! Кто-то опять раскачивает мир!

Гномы тут же перестали бить обоих гномов и принялись восторженно внимать оратору.

— Пусть эльфы с ними разбираются, — заявил один из гномов, как позже узнал Фолко, некий Хадобрад Тупое Кайло, нам нечего делить с людьми, особенно мифрил!

Гномы согласно закивали.

— Вы неправильно мыслите, тангары, — не согласился с ними Торин. — Я что-то не слыхивал, чтобы гномы научились выращивать под землей еду. Куда нам без людей, а все прекрасное в этом мире, а именно, эротические журналы, выпускаются эльфами! Куда нам без них! И чтоб больше Хадобрад, я не слышал от тебя таких речей, а не то, — Торин не договорил, и выпростал из-за пазухи тяжелый обрез арбалета и многозначительно разрядил арбалетный болт в Хадобрада. Тот со звуком лопнувшего шарика зашатался и рухнул, лицом в землю.

— Да простят меня мои братья, — заявил Торин, шаркая ножкой, — Но в нашем отряде большой конкурс на место, к тому же, помнится в трактире он наступил мне на ногу и не извинился.

Гномы с одобрением посмотрели на своего сотоварища. Не впервой гномы выясняли отношения между собой, еще со времен Моргота все обитатели Средиземья зачитывались интересной книжкой про четверку гномов: Орина, Потрина, Аморина и их друга Дарнарина, которые подружились друг с другом на дуэли между собой, и от их проделок пострадало немало орков, а начальник орочьей гвардии Саурон, который в пору властвования Моргота по совместительству занимал пост первого министра Мордора, стал их злейшим врагом.

В это же время, пока Торин вербовал гномов, занимаясь пропагандой, Рогволд точно так же, или примерно так же, проповедовал среди людских наемников. Фолко с интересом вглядывался в просветлевшие (от 200 грамм сорокаградусного здравура — средство пропаганды по-Рогволдовски) лица людей, готовых разорвать любого, кто станет у них на пути.

— Веди нас, Рогволд! — кричали люди.

— Веди нас, Торин! — тут же отозвались гномы.

В конце концов, Рогволд построил зеков колоннами и, заперев в камерах начальника тюрьмы, стражника и бесчувственного Мордухрена, повел их на склады наместника вооружаться провиантом и оружием.

Спустя двадцать минут Рогволд хлопнул себя по лбу.

— Забыл! Надо было на прощание Мордухрену льда в задницу засунуть, чтобы больше не хвалился своей работой!

— Зато я не забыл, — сообщил радостный хоббит. — Я ему в рот влил касторку, пока он лежал, а штаны намертво заклеил военным пластырем, сообщил он.

— Молодец! — просветлел Рогволд, но тут же опомнился. — Маленький распиздяй! Так вот кто мне голову военным пластырем в трактире замотал!

— Это не я, это трактирщик, а пластырь мне подкинул! — выкрутился Фолко. — И вообще, что это за жуткие обвинения? Мы, хоббиты, мирный народец, никого не трогаем, — при этих словах пальцы хоббита сжались в подобие вилки из двух пальцев.

Рогволд невольно отодвинулся и, положив руку на кобуру с револьвером, храбро ответил, глядя на хоббита сверху вниз:

— Ты мне лапшу на уши не вешай, маленький подлюга! Я уверен, что и стульчак от унитаза твоих рук работа! Я о тебе позабочусь, в Морию первым полезешь!

При этих словах весь отряд расхохотался, глядя на выпирающие из-под джинсов контуры стульчака с висячим замком.

Пальцы Фолко разжались, он гордо пожал плечами и, подождав, когда следопыт отвернулся, свирепо зыркая на свой отряд, показал ему вслед язык.

Как и следовало ожидать, из Рогволда командир оказался никакой, даже еще хуже.