Эльфийский цветок

– Скажи… Ты ведь Бог и должен знать больше моего. Если разрушители и созидатели – суть одного процесса, только функции разные… Все равно, основополагающий принцип нашего создания должен быть одинаков. Ведь так?

– Ты о демонах?

– Да. И о прочих, кого мы считаем злом.

– Рин, дело в том, что, как такового, деления нет. Есть иерархии, направляющие процесс созидания или разрушения. Он идет сверху вниз, включая в работу различные виды энергий, и снова поднимается вверх чистой силой. Проявленный мир и хаос – словно дерево и земля, в которую утоплены его корни. Пока силы есть, космос существует. Силы заканчиваются – все умирает до следующего накопления энергии.

– Я согласен. Просто хочу понять для себя одну вещь: если созидатели могут творить зло, то могут ли демоны совершать добрые поступки?

– Рин… Нет зла. И нет добра. Все относительно личности, эти поступки рассматривающей. И ты это знаешь.

– Значит, демонов не обязательно уничтожать?

– Так же, как и всех прочих. Рин. Вселенная – большая игра. Иногда перевес на стороне одной команды. Бывает, выигрывает другая. Команд много. Но что на самом деле двигает игроками и является ценным призом? Энергия, получаемая от самой игры и зрителей.

– Значит, мой Гайю, на самом деле, меня… любил?

– Он отдал за тебя жизнь своего тела. Думаю, в тот момент ты для него многое значил.

– Видишь, я задаю вопросы, кажущиеся тебе глупыми. – Рин вздохнул и положил подбородок на скрещенные руки. – Почему ты уделяешь свое драгоценное время такому тупице?

Керрайюс усмехнулся, пытаясь заглянуть в хмурое лицо эльфа.

– Ты не глуп. Но утомлен, голоден… и божественно красив.

– Ты обещал!

– Ты тоже!

– Сейчас поем и займусь. Гарантирую, волны будут, что надо!

***

За все то время, что дейрины жили на новой земле, непогоды они не видели. Ласковое солнышко, грибные дожди с радугами в полнеба – они считали, что попали в рай. Единственное, что настораживало Хелина, единственного, с кем иногда общался Керрайюс, так это то, что местный Бог, без объяснения причин, перестал откликаться на просьбы о встрече. Охено, с кем решил посоветоваться Хелин, пожал плечами.

– Может, чем занят? Меня гораздо больше волнует настроение Анха.

– Эти бредни насчет эльфийского цветка? Мне кажется, после расставания с Алессан у него что-то случилось с головой. Разве Сайхен когда-нибудь упоминал о таком? А эльф был всего лишь жертвенным агнцем заигравшегося во всемогущество Олерина. Как думаешь, этот забавный мальчик сумел остаться в живых? И зачем эльфы вообще полезли в это дело?

– Судя по тому, что семьи Орнель и Элисиль носили траур, то нет. Кстати, твой Лирра тоже пропал.

– После всего случившегося он сюда вернулся, наговорил кучу гадостей и исчез.

– Неужели он надеялся, что ты полезешь в развлечения молодежи?

– Он – один из нас.

– И что? Мы живем в другом мире. Прошлое не вернешь. Если Лирхо выбрал иной путь, пусть идет по нему.

– Чем ты недоволен, Охено? У тебя все есть. Тебя никто не трогает и не заставляет заниматься тем, чем не хочется. Мы создали прекрасные лаборатории. Или до сих пор волнуешься о том, что Силин живет с Анхом?

– Не волнуюсь. – Охено сел на лавочку рядом с Хелином, разглядывая посаженные девушками цветы. – Мне скучно. И, кстати, меняется электромагнитный фон планеты. Не чувствуешь? Такое ощущение, что здесь, в этом тихом и стабильном мирке, собирается буря.

– Да, я тоже почувствовал, но не обратил внимания. Керрайюс говорил, что крайностей тут не бывает.

– Посмотри, горизонт закипает синевой. Я предупреждал тебя о том, что не надо ставить дома так близко к морю! У нас нет ни волнорезов, ни холмов, защищающих от ветра. Стоит отправить наших женщин и подростков ближе к горам.

– Хорошо. Ты займись эвакуацией, а я попробую договориться с морем.

– Наоборот. Я поговорю с землей, а ты отправляй всех отсюда подальше.

***

– Анх, ну вставай же! – Будила своего возлюбленного красавица Силин. – Охено сказал, будет сильная буря! Вставай! Помоги ему справиться со штормом!

– Зачем? – Лежащий на постели Анх повернулся с живота на спину, и женщина невольно залюбовалась его красивым телом и тонким, умным лицом. – Если боишься – убегай. Прячься поскорее. Стихии, если их хорошенько разозлить, шутить не станут. Та буря, что идет в нашу сторону, очень сильна. Беги, пока есть возможность.

– А ты, Анх? Как же ты?

– Разве ты забыла, что я – перерожденный друид?

– Мне страшно!

– За себя? Если успеешь забраться повыше – ничего не случится. Поторопись, Хелин не любит, когда его задерживают.

– Милый! Я боюсь за тебя! Разве ты не понимаешь?

– Я понимаю только одно: жить с Королем, даже формальным, для тебя – вопрос престижа. Если не поторопишься, они оставят тебя здесь.

– Милый… Ты разбиваешь мое сердце!

Красотка натянула платье и тихим вздохом выскользнула в дверь. Анх прислушался и улыбнулся: в прибрежном поселении, кроме него и Охено, не осталось больше никого.

Поднявшись на ноги, он накинул тонкий халат и вышел на побережье. Шквалистый ветер бросил ему в лицо водное крошево.

– Вот это я понимаю… – Улыбнулся он. – Великолепная погода! Как же давно я не развлекался!