Эльфы, топор и всё остальное

Самантий просунул седую голову и часть огромного плеча между мною и Виджи.

— Фатик, я сказал, что поеду с тобой?

— Ага.

— Сказал, что маги Талестры и кверлинги отныне — мои кровные враги, и я не успокоюсь, пока не воздам им сторицей?

— Ага.

— Сказал, что буду помогать тебе в бою, чем смогу?

— Ага.

— А то, что ты сукин сын без екра, из-за которого погорела моя таверна, я уже говорил?

— Вчера. Ровно четыре раза.

— Кгм… ага… Ну, считай, повторил и в пятый.

— Ага.

— Ты вчера жалился, что против твоих… как их там… смертоносцев, нет у тебя толкового оружия.

— Было дело.

Он пошлепал губами и сплюнул.

— Так вот, есть такое оружие!

— Поясни?

Он пояснил и показал. Я чихнул и удивился: до чего просто! А ведь и правда… поможет!

— Делай, Самантий. Напряги Олника. Хотя бы пять штук!

Самантий убрался. Виджи накрыла мои ладони своими. Однако тут из-за полога высунулся Тулвар.

— Фатик, ты ужасный человек, но мы должны поведать тебе жгучую тайну!

Ох…

— Валяй.

— Знаешь что, Фатик?

— Нет, не знаю. Что же?

— Нам кажется, что наша милость — девственница!

Яханный фонарь!

— Успокойся. В нашем мире девственность — это ненадолго.

— Но мы любим женщин, Фатик!

— Тогда ступай в гарем. — Хорошо, что я не прибавил при этом — «мой».

Селибрия открылась по левую руку. Там заливались бешеным лаем псы.

Напуганы, или?..

Со стороны городка ветер принес запах чеснока… Так, едва различимую прядку… Однако мне хватило и ее, чтобы передернуться от отвращения.

Гора нависла. Многочисленные окна слепо глядели на нас. Я надвинул брыль на самое лицо. Если кто-то оттуда будет разглядывать передовой фургон, он не узнает возницу.

Ладонь Виджи вновь схватила меня за запястье.

— Фатик!

Самый нижний из висячих мостов (до земли от него было около двухсот ярдов) закачался, и немудрено — на нем появились две человеческие фигуры. Блеснуло оружие. Я не успел вскинуть подзорную трубу, как одна из фигур сорвалась в полет. Нелепо кувыркаясь, мертвая кукла рухнула к подошве горы, затерялась среди деревьев.

Гритт и яханный фонарь!

В храме, похоже, жарко и без всякого Фатика. Не глядя на победителя, что застыл на мосту, я перевел лошадей в галоп. Инстинкт проснулся и завопил свою обычную песню о том, что надо торопиться.

— Фа…

Вдоль скальной стены пролетел еще один обреченный. Я успел разглядеть, что обряжен он в красноватую рясу монаха.

Обитатели храма, видимо, решили устроить конкурс на самый дурацкий прыжок в пропасть.

Вдруг я понял, что на нас смотрят. Один взгляд… А вот и другой. И третий… Из разных окон храма. Взгляды кололи кисти рук и шею. Мне почудилось, хотя это была, безусловно, иллюзия, что сверху доносятся крики, звон мечей.

Я успел поймать взглядом тень третьей жертвы… Она мелькнула вдоль стены, вытянувшись гротескным пятном. Когда рискнул бросить взгляд открыто, край нижнего моста чадяще пылал оранжевым пламенем, так бывает, когда поджигают масло из светильников. Человеческая фигура стремительно улепетывала на другой край…

Жарковато…

Есть ли теперь смысл забираться в Храм тайно? Пожалуй, все-таки есть, хотя бы потому, что центральные ворота кто-то запер.

Нас увидели, более того — нас рассмотрели подробно. Но что сделают наблюдатели, если решат, что мой караван движется к тайному входу?

В любом случае скрытно пробраться не вышло. Ладно. Попробуем — полускрытно. Если у тайной двери все еще дежурит послушник — он откроет. А пароль царского дома, который ведом Тулвару, заставит служителей нас слушаться. Мы доберемся до зала Оракула. А там… а там видно будет.

А что происходит внутри? Смертоносцы и их шатия убивают служителей? Или маги Талестры спешно наводят свои порядки? Да нет, эти вряд ли могут… Весть о перевороте не могла добраться так быстро, разве что… маги общаются с помощью телепатии.

Гродар в храме.

Я вдруг осознал это, понял. Ладно, черт с ним. Значит, будет встреча…

— Риэль… Свяжи заклятие.

— Фатик?

— Боевое заклятие. Ударное заклятие. Что-нибудь, что размажет противника, но… не полностью тебя усыпит. Ты способна на такое?

Ее пальцы начали ткать в воздухе быструю вязь.

— Воздушный кулак, Фатик, да…

— Хорошо. Ты спустишь заклятие по моему приказу.

Вдоль северной оконечности горы… мимо погоста… Мелькают надгробные камни — грубо отесанные, вросшие в землю… Меж ними мне почудилось шевеление — но это была лишь трава, которую колыхал ветер.

Под колесами повозки раздался хруст. Мы выехали на дорогу, усыпанную битым камнем. Она заканчивалась у восточного подножия горы, у сплошной полосы деревьев… Восточная сторона горы — глухая. Без окон, мостиков и подобного. Только дверь скрыта в горе… О ней говорил вчера Тулвар.

Царь высунулся наружу.

— Туда, в самый конец, Фатик! Тропа за деревьями!..

Я подогнал караван к черте деревьев, и мы выбрались. Здесь было тихо, пыльно и жарко. Я напялил на рубаху гномскую кольчугу, накинул куртку. Нет поддоспешника, да и плевать — от скользящих ударов кольчуга обережет, а если меня заденет клинок Гродара — мне в любом случае конец.

Я подошел к девицам из гарема и раздал каждой остатки золота из мешка Фаерано.