Эликсир бодрости

— Кто его знает, — отвечаю. — Я как-то об этом не думал.

— А правда, что человек от обезьяны родился? — снова спрашивает Петя.

— Не родился, произошел, — поясняю я. — Были раньше такие человекоподобные обезьяны, которые потом постепенно превратились в человека.

— А сразу разве нельзя? — не унимался Петя. — Если взять хорошую обезьяну и отдать ее в школу, получится из нее человек?

— Нет, Петя, не получится. Я же тебе говорил, что это очень длительный процесс.

— Дядь Петь, а почему ты все знаешь?

— Ну, потому что я большой. Много читал, учился.

— Моя мама тоже много знает. Только мне ее немножечко жалко.

— Почему тебе ее жалко? — не понял я.

— Скучно ей. Нам-то вдвоем весело. Мы везде вместе ходим, а мама все одна, да одна.

— А давай и ее пригласим на завтра в цирк? — смущаясь и краснея, предложил я. — Втроем нам будет еще веселее.

— Вот здорово! — воскликнул Петя и побежал сообщить матери эту радостную для него весть.

Я с затаенной надеждой посмотрел ему вслед.

ЭЛИКСИР БОДРОСТИ

Когда я окончательно занемог, жена отвела меня к врачу.

— Спасите, — говорит, — человека!

Врач осмотрел меня внимательно, потрогал впалую грудь, острые лопатки, будто прорезающиеся крылья архангела Гавриила, потом выдохнул:

— Гиподинамия, папаша! Совсем мало двигаетесь.

Он бросил сочувственный взгляд на жену, потом на меня и добавил:

— Вот просите дочку, чтобы почаще выводила вас на воздух.

— Это жена моя, а не дочка, — объяснил я.

— Простите, — поперхнулся доктор. — Она у вас такая молодая…

— Мы ровесники, — уже сердито буркнул я и закашлялся.

Врач закатил глаза и схватился рукой за подбородок, чтобы тот не отпал от удивления.

— Это он заработался, — стала объяснять жена, нежно поглаживая меня по торчащим закрылкам. — Ведь день и ночь сидит. Давление у него, бессонница, аппетита нет, а тут еще жалобы от жильцов одолели: кашляет он по ночам сильно, а звукоизоляция в современных квартирах сами знаете какая, во всем доме слышно. Кашель-то у него от курения начался, а курение от нервов, а нервы…

— Стоп, стоп, — перебил ее доктор, — все ясно. Вот вам мой добрый совет: немедленно покупайте дачу!

Он дружески хлопнул меня по плечу и тут же поймал мое невесомое тело в воздухе, не дав ему опуститься на грешную землю.

— Дача — это эликсир бодрости и здоровья! — поставив меня на ноги, продолжал доктор. — Через полгода вы будете атлетом. На руках сможете носить жену… Кстати у меня и адресок есть…

Жена записала адрес, поблагодарила доктора, и пошли мы с ней менять мою хворь на дачу. Цена оказалась сносной, и мы стали владельцами захламленного клочка земли с небольшим облупленным домиком.

С помощью соседей нам сравнительно легко удалось установить, что на этом клочке растет нужное и что не нужное.

Вечером, вооружившись справочниками по садоводству и огородничеству, я погрузился в чтение.

— Не тем занимаешься, — отобрала у меня книги жена, — За ремонт дачи возьмись.

Первая неувязка: где достать стройматериалы? После долгих бесплодных поисков я обратился к преуспевающему соседу-дачнику.

— Лучше всего, — сказал он вкрадчиво, — дефицитные материалы добывать на стройках…

— А каким образом и по какой цене?

Дачник по-воровски оглянулся, подтянул меня к себе за пуговицу пиджака и тихо прошептал на ухо:

— Надо ножками, ножками походить по стройкам. Там все материалы независимо от наименования имеют единую твердую цену 5 руб. 30 коп.

И началась изнурительная, муравьиная работа, Своими тощими ногами я исколесил все магазины и стройки города. Брал все, что только можно было брать. Весь этот хлам, называемый почему-то стройматериалом, мы с женой, обливаясь потом, грузили на машину, везли на дачу, сгружали, сортировали и т. д. и т. п.

Поскольку хвороба еще не позволяла мне трудиться в полную мужскую силу, вся наиболее тяжелая работа, на первых порах, легла на плечи жены. Кстати сказать, она справлялась с этим успешно. Постепенно втягивался и я. В этом мне очень помогли ежедневные пробежки от дома до автобусной остановки. Иначе не успевал на последний рейс.

Из-за того, что наряду с ремонтом домика нужно было еще заниматься участком, мы просто задыхались от недостатка времени. Субботних и воскресных дней стало явно не хватать. Начали ездить ежедневно.

Приедем, бывало, после работы и до темноты окучиваем, подрезаем, подкармливаем, подсаживаем, пропалываем. А когда наступит темнота и жена уедет домой, я начинаю полив. Ночью поливать, скажу вам по секрету, одно удовольствие.

Нестойкие дачники к этому времени разъезжаются по домам, а стойкие со скандалом и боем успевают полить засветло. Лей сколько хочешь! Иногда в раж войду, так поливаю до самого утра, пока весь участок в болото не превратится. Утром заскочу домой, хлебну горячего чаю — и на работу.

Поначалу, признаюсь, трудно было. Руки и ноги ныли и спать ужасно хотелось, а потом приспособился. Разложу на столе бумаги, положу на них голову и сплю. С работы выхожу свеженький, как огурчик, и бегом на дачу.

К осени я стал просто неузнаваем: посвежел, мускулы налились, как у культуриста, даже походка и та изменилась.