Эликсир бодрости

Теперь я любое нужное мне бревно играючи могу от самого города до дачи дотащить. Да что там бревно. Когда мастерил на даче душ, двестилитровую емкость без всяких приспособлений на двухметровую высоту водрузил. У жены от удивления и волнения подкосились ноги, но я легко подхватил ее и на руках отнес в домик. Доктор оказался прав.

ССОРА В ЦЕЙТНОТЕ

Шахматист я, честно говоря, не очень высокой квалификации, но так уж получилось, что в день рождения сослуживцы побрили мне шахматные часы. Подарок мне понравился. Ведь шахматные часы — это дефицит, в магазинах они редко бывают. Домой я заявился в приподнятом настроении.

— Что это ты принес? — полюбопытствовала жена, с интересом рассматривая коробку.

— Сейчас увидишь, — я извлек часы из упаковки, завел их и торжественно поставил на стол.

— Что это? — удивилась жена.

— Шахматные часы, — говорю и для убедительности нажимаю на правую кнопку.

— Тебе что — деньги некуда девать? Ты что — Карпов, Таль?

— Это же подарок, — поясняю ей. — Ты что, забыла какой сегодня день?

— День, как день, знаю. Нашли чем отметить, — голос у жены дрогнул. — Что, они не могли тебе купить подарок поприличнее? Ну, скажи, для чего они нам?

— Дареному коню в зубы не заглядывают. К тому же эти часы универсальные, их можно использовать и в хозяйстве, — схитрил я.

— Это каким же образом? — несколько смягчилась жена…

— Очень просто, — отвечаю. — По этим часам, к твоему сведению, можно варить манты и печь пироги, определять, сколько времени наш сын гуляет на улице, а сколько готовит уроки, засекать, сколько минут ты тратишь на прическу…

Перечисляя, где и как можно использовать шахматные часы, я для наглядности загибал на руках пальцы. А когда пальцы кончились, я перевел дух.

— Это все? — настраиваясь на скандал, зло спросила жена.

— Нет, не все, — не выдержал я. — По этим часам, дорогая, можно точно определить, у кого из нас длиннее монологи во время домашних ссор. Это я тебе сейчас же продемонстрирую, — и я с треском нажал на левую кнопку часов.

— Подумаешь, какие универсалы! — жена с опаской и неприязнью посмотрела на часы и демонстративно вышла из комнаты.

Хотите верьте, хотите нет, но с тех пор ссоры у нас в семье почти прекратились. Стоит только возникнуть какой-нибудь ситуации, располагающей к скандалу, я тут же достаю часы и торжественно ставлю их на стол. Желание ссориться у обоих сразу пропадает.

СПАСЕМ ЛИ САВИЧЕВА?

Петька Савичев запил в аккурат, когда у нас на заводе кампания по борьбе с пьянством началась. А мастер наш, Макар Макарыч, очень его, пьянство то есть, не любил. Когда вокруг все пьют, у него план горит. Но человек он душевный, с плеча не рубит. Вот поэтому и подходит он ко мне насчет Савичева, чтобы я, как член месткома по бытовой линии, встретился с Петькой и поговорил с ним по душам.

— Может, у него в семье несчастье какое случилось, — сказал Макарыч, — а может, в компанию нехорошую попал. В жизни это бывает. Одним словом, получил поручение и действуй.

Хорошо ему говорить «действуй». А как? Кампания против пьянства только-только началась, а потому никакого опыта в этом деле не было.

— …Ты вот что, — почесав затылок, предупредил Макарыч. — Разговор с ним веди поделикатней.

Думал, думал я, да и взял после работы пол-литра водки и направился к Савичеву. Так за рюмкой, решил я, будет сподручней на откровенность выйти.

— Какими судьбами? — спрашивает Петька.

— Да вот, решил посмотреть, как ты живешь, заодно и потолковать кое о чем, — отвечаю.

— Ну, тогда проходи, садись, ужинать будем, — обрадовался Савичев.

— Тащи, Петя, стопки.

— Это еще зачем? — удивился Савичев.

— Как зачем, выпьем по маленькой в честь встречи, да и потолкуем. Я для такого случая и бутылек с собой прихватил.

Смотрю, мой Петя как-то скис, но рюмки принес. Разлили, чокнулись.

— Ну, давай за твое здоровье!

Выпили, Петька жутко как сморщился. Ясное дело, думаю, мутит беднягу после вчерашнего. Налили по новой.

— Ты не стесняйся, — говорю, — пей!

— Так я и пью, — виновато улыбается Савичев. — Только плохо идет она у меня… Не привык. Пьянею быстро.

— Ну, ты это брось. Не скромничай, все так говорят.

— Кто «все»?

— Пьянчужки разные.

Хитрый этот Савичев. Совсем уже развезло, язык заплетается, а все себя за трезвенника выдает. Налью-ка я для контакта еще по одной.

Вздохнул тяжко Петька (вот артист), но выпил.

Совсем поплыл мой подопечный. По всему видать — алкоголик. Все признаки. Хлебну я с ним горя. Как такого перевоспитаешь?

Допили мы бутылочку. Чувствую, Савичев совсем готов для беседы. На полную откровенность. Все скажет. Как брату родному.

— Ты вот что, Петь, — беру я быка за рога. — Дай мне слово, что пить больше не будешь. Даешь?

— Даю. Только не от меня это зависит.

Ага, думаю, раскалывается, сейчас всех собутыльников выдаст, как миленький.

— А от кого? — наступаю я. — С утра от тебя как из бочки несло. Небось всю ночь керосинил? С кем пил, говори?

— С Ма-арьей Петровной, — всхлипнул Петька.