Эликсир для мертвеца

Лия и Эсфирь неловко слезли с телеги и принялись распаковывать разнообразную снедь: хлеб, оливки, соленую рыбу, приправленную маслом и травами, тушеную говядину и жареных цыплят, а также фрукты, миндаль и бочонок превосходного вина.

Бонафилья спешилась и подошла к ручью. Опустилась у воды на колени, сняла густую внешнюю вуаль, положила на берег и откинула легкую. Лицо ее было красным от жары и мокрым от пота. Нагнулась, насколько могла, над холодной, чистой водой и стала плескать ее на лицо и волосы.

— Папа, мне нравится это место, которое ты нашел, — сказала она с большей, чем за всю дорогу, веселостью. Однако порыв ветра унес ее вуаль с берега ручья. Бонафилья хотела схватить ее, но ей это не удалось.

— Моя вуаль! — пронзительно закричала она, указывая на легкий кусок ткани.

Первый порыв ветра поднял ее высоко над их головами. Там она поплыла по воздуху над соседней долиной к холму, где зацепилась за верхние ветви высокого дуба.

— У нас нет времени гоняться за вуалью, — сказал Аструх. — В Перпиньяне найдем тебе другую. Две тебе все равно ни к чему.

Животных пустили вдоволь попастись и попить, за ними по очереди наблюдали двое слуг, и путники восторженно набросились на свой обед. Каждый член группы нашел себе удобное место. Аструх с Дураном пошли к тенистой купе сосен, слуги собрались у телег. Бонафилья растянулась на густой траве, а Ракель, Исаак и Юсуф сели у ручья, прислонясь спинами к большим камням. Они тронулись в путь еще до восхода; проехали много миль, и после завтрака прошло много часов. Все устали. Их ничто не беспокоило, кроме ропота ручья и далекого шума бьющихся о берег волн. Покончив с едой, все через несколько минут крепко заснули.

Исаак проснулся первым, не зная, разбудил его какой-то шум или просто ощущение идущего времени. Он растолкал Ракель и Юсуфа и стал готовиться к продолжению пути.

— Юсуф, смотри, где солнце, — сказала Ракель и торопливо пошла искать Аструха Афамана.

— Просыпайтесь, просыпайтесь все, — крикнул Аструх. — Если хотим ночевать сегодня под крышей, нужно немедленно отправляться.

Тем временем, когда путники из Жироны снова упаковывались, плескали холодную воду ручья на лица, чтобы окончательно проснуться, и вообще готовились в путь, те самые четверо вкладчиков синдиката, зафрахтовавшего судно «Санта-Мария Нунсиада», снова собрались в столовой Пере Видаля, чтобы обсудить свои проблемы.

— Сегодня я созвал всех, — сказал Пере Видаль, — из-за тревожной новости, которую мне сообщили.

— Надеюсь, сообщение ее не займет много времени, — сказал Рамон Хулиа. — Мне нужно ехать… мне нужно выехать из города до захода солнца. Меня ждут в одном месте.

— Закончим задолго до заката, дон Рамон, — сказал Пере Видаль самым умиротворяющим тоном.

— Что за новость? — спросил Пейро.

— Заслуживающий полного доверия человек сказал, что дон Арнау Марса сегодня утром умер. Его тело недавно тайком вывезли из города, чтобы похоронить в замке вместе с его предками.

— Ты уверен? — спросил Пейро.

— Уверен, — ответил Видаль. — Мне сообщил об этом некто из дворца. Донья Хуана живет там вместе с принцессой. Она только что уехала проводить мужа в последний путь.

— Как это меняет положение дел? — резко спросил Мартин. — И меняет ли? В конце концов, во Франции Марса или в могиле — не все ли нам равно?

— Мартин, Марса в могиле не сможет давать показания против нас на суде, — сказал Пейро.

— Нам нужно ходатайствовать о вынесении решения суда не в его пользу, — сказал Видаль. — В конце концов, разве не он наблюдал за погрузкой?

— Дон Арнау? — сказал Пейро. — Это зависит от того, когда именно он уволил своего управляющего. Но, видимо, за погрузкой наблюдал он с помощью капитана судна.

— Мне сказали, Касса уже дал показания под присягой, чтобы их использовали на процессе Арнау, — сказал Видаль.

— Жаль, мы не поговорили с ним, — сказал Пейро. — Я бы хотел знать, что это за показания.

— Я видел его, — сказал Рамон Хулиа, поднимая взгляд. — Вчера вечером. — Задумчиво нахмурился. — Или позавчера?

— Где? — спросил Пейро.

— Я играл в карты, — ответил Рамон. — Если б знал, что вы хотите с ним поговорить, сам бы обратился к нему.

— Что он там делал?

— Ходил, — ответил Рамон. — Смотрел. Если вспомню, когда увижу его снова, поговорю с ним.

— Спасибо, дон Рамон, — сказал Пере Видаль. — Это нам поможет. Теперь давайте рассмотрим вопрос о ходатайстве.

— Мне нужно написать его светлости виконту, узнать, что ему от меня требуется.

— Да. Напиши его светлости, — сказал Пейро. — Утром я поеду в Кольиур. Там нужно задать еще несколько вопросов.

Когда солнце дошло до горизонта, Аструх наконец сказал:

— Вот она. Эта дорога ведет к ферме. Теперь уже недалеко.

— Всякий раз, когда сеньор Аструх говорит, будто что-то недалеко, — вполголоса сказал Юсуф Ракели, — я знаю, что ехать нам еще долго-долго.

И Юсуф не особенно ошибся. Голубое небо на западе посеребрилось с приближением ночи, когда Аструх наконец объявил:

— Вот она. Правда, замечательная ферма?

— Не знаю, как ты видишь ее в темноте, — сказала Бонафилья.