Эликсир для Потрошителя

Я вышла в холл, и тут же наткнулась на даму с собачкой. Дэзи смешно семенила рядом с хозяйкой, и, увидев меня, радостно завизжала. Дама слегка нахмурилась и отвернулась. Видимо, считала и меня виновницей скандала в ресторане.

Пошатываясь, я прошла мимо тетки, чуть не задев ее плечом. Пуделек радостно помотал хвостом, и попытался поставить лапки мне на юбку. Собаки… В этом городе с ними что-то не так. Они ни с того ни с чего нападают на людей. Даже самые тихие и мелкие псины на время словно сходят с ума.

Я медленно поднималась по лестнице, пытаясь вспомнить что-то важное. Что мне не понравилось в городе сразу? Да, это был собачий вой. Он доносился отовсюду, словно все городские собаки отмечали какие-то дикие поминки. Затем собаки пытались напасть на меня в сквере, и даже пудель устроил скандал в ресторане.

Что больше всего выводит из себя собак? Когда они нападают на людей? Когда чувствуют их страх. А воют, когда рядом покойник. Но я никогда не боялась собак, и они обычно ластились ко мне, а вовсе не нападали. И только в этом городе собаки ведут себя так, словно… Словно что? Что же на самом деле происходит в Новореченске?

Глава 28

Полтора века назад, 1892 год…

На суде Нейл Крим все отрицал. Нет, он не травил девушек, он джентльмен, и не смог бы причинить даме вреда. Это все оговор врагов, и капсулы ему подкинули. Его беременная невеста Лаура Саббатини плакала перед присяжными, уверяя, что ее жених не смог бы сказать даме даже грубого слова.

Тем не менее, улики говорили об обратном. Кроме того, нашлись свидетели, видевшие доктора Крима в обществе убитых девушек как раз в те ночи, когда они были отравлены. А аптекарь показал, что именно этот господин покупал у него для крыс стрихнин.

Замешательство в зале суда возникло лишь один раз, когда на стол председателю суда легло письмо:

«Уважаемый судья!

Это я выдавал себя за доктора Крима и давал стрихнин тем падшим женщинам, о которых вы говорили. Вы должны оправдать Нейла Крима по всем обвинениям. Помните, правда рано или поздно выйдет наружу, и тогда вечный позор вам обеспечен!

Джек-потрошитель».

Еще один безумец ищет славы! Нейл Крим хрипло рассмеялся прямо в лицо ошеломленному судье и выкрикнул в зал:

— Джека-Потрошителя не существует!

Тишина в зале словно взорвалась от выкриков и судорожных смешков. Даже дамы со скамьи присяжных не удержались от восклицаний. Побагровевший судья постучал молотком по столу и велел присяжным удалиться в закрытую комнату для определения вины подсудимого.

Эти несколько минут показались Криму вечностью. Прав ли он, отказавшись от помощи неизвестного доброжелателя, бравшего на себя его вину? Но ведь не добра он хотел Криму, а желал отнять у него заслуженную, оплаченную кровью минуту славы!

Присяжные единогласно огласили свой вердикт:

— Виновен!

Крим удовлетворенно кивнул головой, но следующая фраза судьи обрушилось на него, словно нож гильотины:

— Приговаривается к казни через повешение!

Он вскочил на ноги. Повесить его? Самого страшного злодея столетия? Но как же его мемуары, интервью прессе? До исполнения приговора остался всего месяц, когда он успеет рассказать людям правду о себе? Но может, его прямо из зала суда повезут по редакциям?

Но его отвели в камеру-одиночку. Вначале он все ждал, когда же о нем вспомнит пресса. Ему есть, что им рассказать, ведь на суде остались за кадром много отравлений. Да и он сам представляет несомненный интерес для человечества. Он покажет им, что такое настоящий мужчина! Петли он не боится, он много раз видел смерть вблизи, заглядывал ей в глаза.

Но никто не приходил к нему, кроме тюремщиков и священника. Днями он храбрился, будучи уверенным, что за ним наблюдают. А по ночам его мучили кошмары. В темноте камеры вокруг него кружили призрачные тени, в которых он узнавал то свою первую жену, то распотрошенную и выброшенную во двор красавицу Кейт, то другие свои жертвы — отравленные, замученные, погибшие молодыми…

Его пугали эти тени, но еще сильней была горькая обида: все его усилия были напрасны. Скоро он погибнет, и его забудут навсегда. В истории останется лишь Джек-Потрошитель. Нет, он не позволит этому произойти!

Через неделю заточения он выразил свое последнее желание — перед казнью сделать дагерротип — фотографическое изображение на металлической пластинке, покрытой слоем йодистого серебра. Дагерротип постепенно выходил из моды, сменяясь черно-белой бумажной фотографией, но Крим не доверял бумаге. Она истлеет раньше, чем его тело, а металлическая пластина сохранится в веках. Свой портрет он просил передать после казни Лауре. Пусть сохранит его для сына. Он был уверен, что у него родится сын.

Когда его вели к виселице, он был тих и покорен. Страх на время притупил эмоции. Но, когда из-под его ног уже выбили табуретку, он выкрикнул:

— Это я — Джек-Потрошитель!

Его слова действительно услышали и запомнили. Полтора века люди гадали — могло ли быть так, что Нейл Крим не сидел в тюрьме, а злодействовал в Лондоне?