Эликсир и камень

До недавнего времени все споры, касающиеся современной I архитектуры, ограничивались узким кругом специалистов, практически недоступным для широкой публики. Благодаря усилиям принца Уэльского – эта его заслуга часто игнорируется средствами массовой информации, которые гоняются только за «сенсациями», – в последнее десятилетие эти споры покинули свою «башню из слоновой кости» и стали достоянием общественности. Некоторые из критических высказываний принца – его характеристика пристройки к национальной галерее как «гигантского карбункула на лице друга» или нового здания Национальной библиотеки как тренировочного полигона для спецслужб – стали достоянием широкой публики. Хорошо известно его заявление о том, что послевоенная британская архитектура нанесла Лондону больший ущерб, чем бомбардировки немецкой авиации. Менее известны более резкие суждения принца, присутствующие на страницах его книги «Образ Британии», где он вторит типично герметическим идеям Норберга-Шульца и Кана: «Я убежден, что, когда человек утрачивает связь с прошлым, он утрачивает душу. Аналогичным образом при отрицании архитектурного прошлого наши здания теряют свои души» [434].

Принц отмечает, что при сооружении здания на новом месте «необходимо, как мне кажется, найти средства подчеркнуть природную среду» [435]. Он формулирует собственную версию genius loci, провозглашенную Норбергом-Шульцем: «Мы должны чувствовать ландшафт и уважать его, вместо того чтобы проектировать за чертежной доской и прокладывать дорогу по карте» [436]. Принц превозносит герметическую архитектуру Палладио. Он все время говорит о гармонии и пропорции. В одном из его высказываний практически дословно повторяется концепция герметизма эпохи Возрождения: «Человек является мерой всех вещей. Здания должны в первую очередь обращаться к пропорциям человека, а также согласовываться с окружающими их строениями» [437].

Вмешательство принца в дебаты по вопросам архитектуры оказало ощутимый и весьма благотворный эффект. Общество в целом стало уделять больше внимания тому, что его окружает. И что более важно – принц помог людям преодолеть апатию и пассивность, усиленную ощущением беспомощности. Он заставил людей понять, что у них есть свой голос и своя роль в формировании окружающей их среды.

Воссоединение фрагментов

В одной из своих первых работ, драме в стихах «Сафо», Лоуренс Дьюрелл заявляет, что человечество со временем вступит в зрелый возраст, «когда толпа превратится в художника». Увы, до настоящего времени толпа не явила нам никаких свидетельств такого развития. Однако, несмотря на «неподатливость» толпы, все большее число тех, кого средства массовой информации называют «простыми людьми», вступают на территорию, которая прежде считалась владением художника, философа, психолога или мистика. И что более важно, их поощряют к этому люди, пользующиеся авторитетом и влиянием в обществе.

В 1982 году декан Виндзора преподобный Майкл Манн по просьбе герцога Эдинбургского организовал целую серию конференций. Не секрет, что материалы этих конференций так и не были опубликованы. На протяжении трех или четырех лет устраивались дискуссии между представителями религиозных, научных и деловых кругов с участием психологов – представителей направления, которое придерживалось взглядов Юнга, – выступавших в качестве «посредников» или «переводчиков», примиряя различные интересы вовлеченных в дебаты людей. Между различными отраслями знания устанавливались диалоги и наводились мосты – происходило взаимное обогащение дисциплин. Философские проблемы преподносились так, чтобы все участники дискуссии могли найти для себя что-то полезное во взглядах других. В последующие годы эхо Виндзорских конференций расходилось во все стороны, подобно кругам на воде.

В 1986 году в двадцать пятую годовщину Фонда охраны живой природы герцог Эдинбургский организовал в Италии, в городе Ассизи, широко разрекламированную конференцию.