Эликсир красоты, или Это всё Она (СИ)

— Вы сегодня последние, и только благодаря вашим заслугам, Гарра, лестер Холстен согласился принять вас без очереди, и не через неделю.

Я ещё раз посмотрела на женщину. Какая интересная у меня спасительница, однако.,

Наша троица гулко шагала по каменному гладкому полу, стены были увешаны какими-то гобеленами, в неровном свете светильников рассмотреть, что именно на них изображено, всё равно не получалось. А ещё я порадовалась, что хотя бы тут есть нормальные источники света: металлические, практически не чадящие, и кабы не ветерок, гуляющий по помещениям, то было бы совсем хорошо.

Вместо картин решила рассмотреть сопровождающего: мужичку я бы дала лет шестьдесят, прямая, как палка, спина, гордый взор светло-голубых глаз и едва заметная ехидная усмешка на тонких губах. Интересный персонаж.

Около обитой железными полосами двери оказались через несколько минут. Слуга коротко постучал, после чего с усилием толкнул тяжёлую створку. Мы вошли внутрь следом за ним.

— Гарра-затворница пришла, господин, — негромко оповестил он кого-то, сидевшего за широким столом и что-то споро писавшего шикарным гусиным (или нет) пером.

Мужчина поднял к нам голову, и моё сердце пропустило удар. Точнее, хотело пропустить, но я не дала и нацепила на своё лицо как можно более бесстрастное, даже испуганное, выражение.

Глава 10

Я врач, а точнее пластический хирург. Понимание красоты, правильности во внешности — это моя работа. Я исправляю врождённые недостатки, и не только. Ко мне приходили просто, чтобы чуточку что-то поправить, когда во внешности клиента всё и так хорошо. Люди стремятся к совершенству под влиянием моды или каких-то своих собственных желаний и это совершенно нормально.

И вот сейчас передо мной сидел человек с идеальной внешностью.

Потому что он был неидеален.

Нос слегка удлинён, скулы высокие, даже острые, верхняя губа чуть больше нижней, подбородок узкий и упрямый, миндалевидный разрез глаз. Очи серые, стальные и такие же холодные, как зима за окном.

Если оценить черты его лица по отдельности, то молодой мужчина был неидеален. Но всё вместе, вкупе с необыкновенными стальными глазами, сейчас глядящими на меня так, словно он хотел заглянуть мне прямо в душу, его внешность просто ошеломляла! Каштановые волосы, аккуратно зачёсанные назад, довершали великолепную картину богатого, знающего себе цену, вельможи.

Невероятный мужчина!

И пока я на него таращилась, предварительно полуприкрыв веки, красавчик встал, и я смогла оценить его высокий рост, широкие плечи, узкие бёдра, дорогой удлинённый тёмно-фиолетовый камзол, вышитый золотой нитью, накинутый на чёрную шёлковую рубашку, и светло-бежевые брюки, заправленные в высокие кожаные начищенные до зеркального блеска сапоги.

Он галантно кивнул, без напыщенности, просто приветствуя женщин и спокойно предложил:

— Дамы, вечер добрый! Присаживайтесь, — баритон лестера был глубок и приятен, мне очень понравился его чуть с хрипотцой тембр. А ещё, пока мы не сели, парень стоял. Какой, однако, воспитанный мужчина. Хотя, что я знаю о местном этикете? Ровным счётом ничего, а судить только по Гарре и Красию не могу. Они уж точно не эталон.

Правда, сам к нам не подошёл и помощь не предложил. Может, побоялся испачкаться? Хи-хи, отчего же нет, вполне возможно, что так оно и есть.

Я присела на самый краешек твёрдого деревянного стула, даже на вид неудобного. Разгладила складки на своём отвратном старом платье, стараясь припрятать уродливые угги под подол. Мне отчего-то вдруг захотелось, чтобы он увидел, какая я на самом деле, и вот эта его холодность в серых, грозовых глазах хотя бы на миг сменилась восхищением.

Большинство женщин рядом с таким мужчиной захотели бы ровно то же, что и я.

— Лестер Холстен, вот она, племяшка моя, Мия, — невежливо ткнула в меня "тётушка". — Обокрали в пути, ну хоть только бумаг лишили, а не жизни. Или чести.

Я опустила глаза на свои сцепленные в замок пальцы и старалась не отсвечивать, скукожится в маленький незаметный предмет мебели.

— Мия, — голос градоправителя был обманчиво мягок, — расскажите, как было дело.

Я, продолжая таращиться вниз, залепетала:

— Ну, энто…

"Хлюп", — смачно шмыгнула носом и по-простецки отёрла его тыльной стороной ладони.

— Ехала я, ехала на телеге, думала так и доберусь до тётушки, а оно вона как вышлааа! — последнее слово чуть ли не в голос надрывно проревела, сама же вспомнила о родителях, и натуральные слёзы капнули на руки, при этом старалась, чтобы солёные дорожки слетели с ресниц вниз, не коснувшись щёк, а то весь маскарад насмарку. — Потом бац! И на нас ватага, боольшааяя такай, — я вскинула глаза на градоправителя, распахнув их максимально широко, в этот мгновение перед моим внутренним взором предстала грозная Гарра в первые секунды нашей с ней встречи. — И маленький был разбойник, точнее, их было воот столько! — я выпростала руку и растопырила три пальца, при этом энергично кивая. Ох, какая во мне актриса погибает! — Они таке: жизнь, али кошель?