Эликсир равновесия

– Так ты, значит, с деточками работаешь? А они будут по тебе скучать?

Воды взять было негде, я прикрылась щитом холода и готова была сама себя в эскимо перекинуть, лишь бы не слышать ничего подобного. К счастью, тут Марту Игнатьевну в прыжке примяла бело-розовая туша.

– Спросите у деточки, – посоветовала я, глядя, как пантера спрыгивает с жертвы, делает пару гребков лапой в ее сторону и готовится прыгнуть снова.

Йехару досталось три противницы разом. Глэрион мелькал в руках рыцаря, отражая удары, а сам рыцарь был просто олицетворением кротости и милосердия – от кого научился?!

– Дамы, ведь в ваших сердцах нет зла, я чувствую! Просто отложите ору… э-э, опустите руки и не надо оскорблять мой клинок, вы можете об него обжечься! Гораздо легче будет, если мы просто побеседуем, и нам не придется вас калечить, а ведь инстинкты светлого странника…

Противницы Йехара млели даже во время боя.

– О-о, джентльмен… – стонала одна, бомбардируя его сосульками, больше похожими на леденцы.

– Ка-акой мужчина… – прибавляла вторая, которая умудрялась воздушные удары делать теплыми.

Третья томно вздыхала и пыталась обратить на себя внимание рыцаря, стараясь убить его активнее всех.

Андрий занимался любимым делом: морально разрывался, причем делал это вслух.

– Они же, вроде, не темные… – бормотал он, применяя «руки земли» к одной из нападавших. – А контролируются темной… или нет, Хаосом, да?

Просто Бо-бо в действии. Эдмусу приходилось тяжелее всего: в магический бой просто так не сунешься, поэтому он висел вверху и умолял:

– Ну, полюбите ближних своих! Ну, хоть немножко!

Веслав вообще оказался за пределом слова «тяжело». Его удары не достигали цели: противница всасывала их в себя с жадностью пылесоса. Еще и облизывалась нагленько, а сама лупила по Повелителю всеми методами и всеми стихиями, включая некоторые из тех, которые я не знала. Кажется, этой твари далеко не шесть десятков лет: не зря она назвала Веслава мальчишкой. Такую энергию копят столетиями.

Замерев так, будто меня заморозили стазисом, я наблюдала, как мой алхимик отражает этот винегрет ударов. Что-то было не так, тень словно покидала его, как будто пыль вытряхивали из ковра с каждым ударом, но он все еще продолжал уточнять:

– Так Небирос подготовился к тому, что мое рождение пойдет не так? Что вмешается Арка, которая дала мне дар алхимика? И за годы до этого он послал тебя. Чтобы ты копила силы, а в случае, если я не оправдаю кое-чьих ожиданий, ты могла бы…

Здесь меня отвлекла, очень невежливо, какая-то пенсионерка со стихией земли. Ее удар был быстрым, очень, я бы не успела его отразить, я и не собиралась: в ярости от того, что меня отвлекают, махнула рукой – и земля под ногами качнулась, но не разверзлась, как должна была.

Моя противница замерла. Она не могла поднять руки. Моя кровь застучала в висках, а ее…

А ее остановилась. Потому что кровь – это тоже вода. И я ее чувствую. Чувствую свою стихию.

Не глядя по сторонам, я видела, что происходит вокруг: как сошлись в единоборстве Макаренко и Игнатский – рука к руке, никаких ненужных спецэффектов, один маг металла пытается нанести удар, а другой его предупреждает, блокирует. Как колошматят друг друга ребята из Отделов –от души отрываются, пользуясь тем, что темные – не под полным контролем. «Я у тебя просил косарь до стипухи? Ты не дал? Получи, мировое зло!!»

Андрий, Йехар, Виола, их противницы… эти – лишние. Стоп. Стоп. Стоп. Они нас больше не будут отвлекать.

Сердце стучало замедленно и само себе отдавало отчет в том, что чувствовала Виола, когда атаковала нихиллов. Противницы дружинников остановились. Потом осели на землю. Я останавливала ток крови ненадолго, но для потери сознания оказалось достаточно. Сирена коротко взвыла, бросила в мою сторону многообещающий взгляд, но не отвлеклась: продолжила гвоздить всеми своими стихиями Веслава. Шестому Сиаму такое разнообразие и не снилось.

– Ты применяешь алхимию, – в перерывах между ударами она миленько улыбалась. – Ты слабеешь, когда призываешь собственную стихию… Ты считаешь себя Повелителем, но отрицаешь ту тень, которая в тебе, – улыбочка милая, а каждое слово ложится ударом хлыста. – Ты не стоишь даже звания алхимика. Смотри, твой щит стал еще слабее! И еще! Или ты призовешь свою истинную сущность, или…

– Тебе щит не нравится? – Веслав слегка запыхался, но говорил четко. – Так я могу его убрать. Все равно ты меня не убьешь.

И он правда убрал щит. Светлая и Темная стороны Канцелярии, глядя на такое зрелище, перестали прессовать друг друга.

– Думаешь, я не могу?

– Думаю, не хочешь. Ты меня ждала. Как только я появился, нагнала сюда кучу подконтрольных стихийников, чтобы они создали суматоху и нейтрализовали Дружину. Сама в это время провоцируешь меня то ли на вспышку ярости, то ли на срыв – словом, ты все еще пытаешься вызвать хрестоматийного Повелителя. Брось. Не выйдет.

– Не выйдет? – она опасно сощурила глаза на бледненьком лице, обрамленном косичками.

– Да. Теперь уже не выйдет.