Эликсир

— Эй! — завопил Бен и погнался за мной, но я уже была в лифте и нажала кнопку.

— Ага! — выкрикнула я.

— Проиграла! — Бен все-таки успел заскочить в лифт.

— Неправда, выиграла! Давай быстренько переоденемся и пойдем на парад самбы.

— Переоденемся? По мне так ты и так хороша!

— Ты такой зануда!

Бен кивнул, с театральным смирением принимая этот титул, и лифт остановился.

Я действительно собиралась лишь принять душ, переодеться и тут же вернуться вниз, но, только переступив порог номера, осознала, что едва двигаюсь от усталости. Часы показывали, что у нас еще есть несколько часов до того, как нужно будет явиться на Самбадром. Вполне достаточно, чтобы заказать что-нибудь перекусить и даже поспать. Я позвонила Бену и сообщила об изменении в планах.

Мне не удалось поспать долго, но тем не менее я почувствовала себя значительно лучше. Я проснулась посвежевшей и полной сил для парада самбы. Это был прекрасный предлог, чтобы надеть мой любимый черный сарафан с великолепным развевающимся подолом, и я ощущала себя легким и воздушным созданием, когда постучалась в дверь к Бену. Он распахнул ее и картинным жестом протянул мне одну алую розу.

— Для тебя, — сказал он.

— Очень галантно! — промурлыкала я. — Конечно же, ты понимаешь, что у меня в номере стоит точно такая?

— Хм-м, — Бен кинул взгляд через плечо на опустевшую вазу на туалетном столике, — как-то упустил из виду. Но ведь я все равно галантный?

— Чрезвычайно.

— Сегодня вы выглядите просто сногсшибательно, — сообщил он с нарочитым британским акцентом, отчего я расхохоталась и ответила:

— И вы тоже, сэр!

— Превосходно. Тогда вперед? — он подал мне руку, и я оперлась на его локоть, предварительно перекинув кофр с камерой на другое плечо, чтобы он не болтался между нами.

Даже сюда, наверх, доносилась музыка, от которой содрогались улицы, и она становилась все громче по мере того, как спускался наш лифт. Конечно, отель устроил в честь карнавала собственный праздник, и мы едва протолкались черед толпу гостей к бару. Мы с Беном заказали по коктейлю, и нам подали их в широких бокалах на тонких ножках, украшенных огромными ломтями самых экзотических фруктов.

— За Рио? — хихикнула я, поднимая свой бокал.

— За Рио, — ответил он.

Мы чокнулись и выпили. Музыка захватывав меня, пока мне не стало казаться, что это преступление — в такую ночь сидеть на месте и не танцевать.

— Давай потанцуем! — предложила я.

— Клиа, — с упреком напомнил Бен, — ты знаешь, что я не танцую!

Конечно, я это знала. Как знала и то, что Бен не часто мне в чем-то отказывает. Я сползла с табурета, решительно взяла его за руки и, уже покачиваясь в ритме самбы, начала прокладывать путь к танцполу. Там было немало танцоров, но еще оставалось достаточно места для нас. Бен смотрел на меня в ужасе. Ну что ж, придется мне его вести!

— Ну ладно, и что я тут делаю? — все еще пытался противиться он.

Я не отвечала. Просто танцевала.

— Послушай, что ты делаешь? Я так не могу! Это же нереально! У меня бедра так не крутятся! Как ты это делаешь? — он двигался неловко, как ребенок, совершенно не попадая в ритм.

Я положила руки ему на бедра и сказала:

— Не спеши. Все нормально. Просто расслабься и бедра задвигаются сами!

— Да я и так расслаблен! Но у меня слишком робкие бедра: они боятся двигаться без остального тела!

Я рассмеялась, и мы довольно благополучно дотанцевали до конца этой мелодии, а потом отправились на Самбадром, официальное место проведения парада самбы. Журналы, заказавшие мне снимки карнавала, раскошелились для нас на билеты во frisa, то есть в почетной ложе, расположенной ближе всего к участникам шествия. До начала парада оставалось еще полчаса, однако от шума на улице впору было оглохнуть. Я вцепилась в локоть Бена и в ремень кофра, пока Бен прокладывал через безбрежное людское море путь к нашим местам в ложе. Как правило, я терпеть не могу толкаться в такой толпе, но разве это место можно было втиснуть в рамки привычных правил?

Наконец грохот фейерверка возвестил о начале парада, и Королева карнавала лично вывела на самбадром первую группу танцоров. Я была на седьмом небе. Бен выглядел больным.

— Сколько бы дал сейчас за беруши? — прокричала я. Надо отдать Бену должное — он держался изо всех сил, хотя ему здесь совершенно не нравилось.

А тем временем парад самбы преобразил улицы в калейдоскоп ярких сцен — настоящее пиршество для моей камеры. В каждой группе было не меньше сотни танцоров и барабанщиков, все в одинаковых невероятных костюмах с перьями, крыльями, зеркалами, бусами, бубенцами и прочей мишурой. Они двигались между массивными платформами, громоздившимися чуть не до самого неба, причем сами платформы являлись сценой для своих музыкантов и танцоров. Я пожирала взглядом каждую из них, и всякий раз приходила в неописуемый восторг. Мне хотелось увидеть все в эту удивительную ночь.