Эликсиры Эллисона. От глупости и смерти (сборник)

Праздничный банкет и – о боже! – раньше в Лейнсвилле ничего подобного не готовили. Никаких высушенных щепок белого куриного мяса. Нет, Марти Филда не будут угощать таким! Только самое лучшее для человека, обогнавшего по популярности сериал «Бонанза». А после обеда – быстрая экскурсия по городу, где все заведения были открыты, торговый центр на Мейн-стрит работал после восьми вечера – все, чтобы пробудить смутные искаженные воспоминания.

Танцы в «Лосином домике»…

Полуночная пицца…

Много автографов…

Слишком много рукопожатий…

Потом нужно немного поспать, ведь завтра такое важное событие – вручение памятной доски в старшей школе. Ты же понимаешь, какая это огромная честь.

Сон. Хгм. И ты называешь это сном?

– Леди и джентльмены, – начал директор школы, – юмор – вещь очень деликатная. – Он был крупным цветущим мужчиной. Пятнадцать лет просидел на своем месте, не опасаясь потерять его. Правда, был один момент, когда среднюю школу «Чемпионы» признали непригодной и объединили с только что образованной старшей школой. Тогда на место директора пытались протащить какого-то человека из восточного Кливленда, но директор обратился к своему шурину, обладавшему большим влиянием на местных политиков. И внезапно человек из восточного Кливленда оказался недостаточно квалифицированным для данной работы. Директор был крупным, цветущим и уверенным в своем положении человеком.

– Поэтому, как и все деликатные вещи, – продолжил он, – юмору, чтобы расцвести пышным цветом, требуется особенно умелый садовник. Именно таким садовником является человек, которого я имею честь вам сегодня представить. Я помню, как впервые увидел Марти Филда. – С важным видом проговорил директор, засовывая большие пальцы в карманы своего жилета. – Я был тогда директором старой средней школы «Чемпион». И однажды сентябрьским утром, выходя из своего кабинета, я заметил маленького мальчика, опаздывавшего на урок. «Ну что ж, сэр», – сказал я сам себе…

Марти Филд даже не стал слушать, что было дальше. Начинается. Снова. Опять про то, какой он был маленький, низенький, болезненный. Ага, вы правы, директор. Я был маленьким и жалким созданием, все так. Но это лишь часть истории. Был момент, когда я сильно отставал от класса. Но началось все не тогда. А намного раньше.

Так вернись в то время, Марти Филд. Вернись в прошлое впервые с того момента, как они связались с тобой и пригласили в Лейнсвилл, чтобы осыпать почестями, вернись и восстанови в своем воображении все, как было на самом деле.

Расскажи правду, Марти. Больше никаких шуточек, анекдотов, никаких штиков… расскажи все, как было.

Все, что произошло, как будто…

ТЫ СЕЙЧАС ТАМ…

Тебя зовут Морри Фельдман. Твоего отца – Лью Фельдман, мать – Сара Фельдман. Вы единственные евреи на своей улице, ты единственный еврейский ученик в младшей школе. В твоем городе живет всего семь еврейских семей. Ты ходишь в младшую школу Латропа, и ты маленького роста. На переменах мальчишки втаскивают тебя на бейсбольное поле, и один из них затевает с тобой драку. Обычно это Джек Уилдон, у него квадратная голова и коротко стриженые волосы, а его отец работает кем-то там на химическом заводе «Даймонд Элкели». Джек Уилдон здоровый бычара и смеется, как дебил, и тебе не нравится жутковатый странный взгляд его жестоких глаз.

Ты стоишь и ждешь, пока Джек Уилдон назовет тебя грязным жидом, а твою мать – грязной жидовкой, и станет кричать, что ты мочишься в штаны, потому что все жиды так делают, правда ведь, маленький долбаный жиденок? А когда ты замахиваешься и бьешь его кулаком в висок, вокруг тебя как по волшебству образуется круг из мальчишек, пока вы с Уилдоном сцепляетесь в своей детской драке (и этих мальчишек ты ненавидишь больше всего, потому что они выше тебя ростом, туго соображают, но при этом очень страшные). Кто-то сильно бьет тебя ногой по спине, прямо по копчику. Тяжелым ботинком. И ты невольно начинаешь плакать.

Ты падаешь, а они принимаются пинать тебя ногами. Бьют сильно, а у тебя не хватает опыта или ума сжаться в комочек. А потом перед глазами все начинает кружиться и расплываться, и ты понимаешь, что теряешь сознание. В этом есть даже своя особая радость – ведь в фильмах, которые показывают по субботам днем, именно такое происходит с хорошими мальчиками, когда на них нападают хулиганы. Какое-то время спустя курносая мисс Декстер из пятого класса выходит на игровую площадку, видит, что происходит и возвращается в школу сказать кому-нибудь об этом. Потом милая мисс О’Хара – учительница третьего класса, которая относится к тебе с симпатией, выбегает, поднимает тебя на руки и осторожно заносит внутрь.

Первое, что ты слышишь, когда приходишь в себя, это как один из мальчишек говорит: «…грязный еврейский слон». И твоя детская логика не позволяет понять, почему они называют тебя слоном. У тебя ведь нет длинного хобота. Тогда они в первый раз дают тебе понять, что твой еврейский шнобель выдает тебя с потрохами.