Элингтонское наследство

Джимми настолько вас боится, что не смеет ничего вам рассказывать — ему и подумать об этом страшно. Стоило мне сказать ему: «Почему бы вам не рассказать обо всем отцу?», как он начинал ломать руки и повторять: «Я не могу это сделать… Просто не могу!..» И это правда. Он ужасно, ужасно вас боится.

— Джимми — единственный, кто выжил. У нас было трое детишек, но они все, один за другим, умерли. И когда появился Джимми, мы с женой дали обет: ни в коем случае не баловать сына, вырастить его в страхе божьем.

Кэти смело смотрела ему в глаза.

— Дети должны любить своих родителей, а не бояться их — сказала она. — Видите ли, когда дети боятся родителей, они никогда ни о чем им не расскажут, ни о каких своих бедах и оплошностях. И это взаимное непонимание будет накапливаться и накапливаться. И отношения будут становиться все хуже и хуже. Я умаю, что так случилось с Джимми. Сначала у него не было никаких дурных намерений, а потом он начал вам лгать, где был и что делал, от страха. Я узнала совершенно случайно, и у меня даже не было возможности с ним поговорить, потому что он перестал приходить к нам. Мириам… я не хочу говорить о ней ничего такого… но я должна… чтобы вы поняли: виноват был не только Джимми. Мириам была… не знаю, как это выразить… в общем, если уж она чего-либо хотела, то добивалась своего любой ценой. Не хочу показаться злой, но, по-моему, Мириам была именно из таких девушек. А Джимми… Как бы это точнее выразить? У него не было никакого выбора. Лэн говорил с ним, но все напрасно. Он был… — Кэти замолчала, подыскивая слова, — он был очарован.

Только он точно ее не убивал. Вы же это знаете, правда?

— Да, я знаю, — он вынул из кармана носовой платок. — Почему вы мне все это рассказали?

— Я подумала, что вы должны знать. А теперь я могу уйти, мистер Моттингли.

Глава 37

Спустившись утром к завтраку, Дженни нашла на столе у своего прибора довольно странное письмо. Собственно говоря, странным оно могло показаться лишь человеку не знакомому с тем, кто его прислал. Дженни же поняла сразу: письмо от Мэг. Она обожала писать письма — это была страсть! Но только писать ей было некому. Братья к ее письмам оставались совершенно равнодушными, хотя могли бы, конечно, притвориться, что им приятно получить от нее письмо, но они ни разу не потрудились этого сделать.

Мэк, тот вообще не обращал на них внимания, но Ален… уж он-то мог бы порадовать сестренку…

Вполне понятно, что за неимением никого другого Мэг решила, что самый подходящий объект для «всамделишного письма» — она, Дженни. Но до сих пор она никогда не посылала ей письма по почте. Письмо было адресовано мисс Дженни Форбс, и это настораживало. Адрес был правильный, написанный крупными кривоватыми буквами.

Дженни вскрыла конверт и начала читать.