Элитное подземелье

Татьяна Степановна пришла через полчаса. Старлей бултыхался в ванной и пел в голос про молодых кузнецов, старающихся одеть Дуняшу во что-то непотребное. Я отдала домоправительнице деньги на хозяйство и попросила застелить диван в гостиной для Ладочникова.

Глава 18 Меня украли

Минут через пять после ухода Татьяны Степановны я увидела в видеофоне Вадима. Двое ребят, приходившие с ним в прошлый раз, стояли за его плечами. Протянув руку к замку, я удивилась реакции Стервы: она поджала хвост и убежала в комнату.

– Привет, Вадя. А почему без звонка?

Я стояла перед здоровенными парнями, согнувшись и опираясь на палку.

Парни напряженно молчали.

– Что случилось? – спросила я и почувствовала себя не совсем хорошо.

Вадим смотрел то в пол, то на меня, то на своих орлов.

– Тебе, Настя, придется поехать с нами, – наконец произнес он.

– Зачем? – Бли-ин, он не шутил. – Вадим, тебе нужны деньги? У меня их мало.

– Нам нужен Алексей.

– Мне он тоже нужен…

– Собирайся без лишнего трепа. Вот, положи на стол.

Он дал мне отксеренный лист набранного на компьютере текста. Я ничего в тексте не поняла: «Отступной лимон тухлой зелени – за все. Баба – страховка».

– Вадик, не занимайся ерундой. За квартирой установлена слежка, Леша не сможет войти сюда. И почему ты решил, что я ему дорога?

Я пыталась разговорить ставшего чужим и страшным Вадима. Тянуть время. Тянуть и тянуть.

В ванной, где мылся Ладочников, больше не шумела вода.

Вадик сделал жест рукой, и двое молодцов, даже не вытерев ноги, прошли в комнаты. Вытащили из шкафов белье, шубу и спортивный костюм. Стерва по-прежнему пряталась под тумбочкой.

– Собирайся быстро. – Вадим стал нервничать.

– Быстро не могу, мне тяжело, – сказала я, запихивая мобильник в карман.

– Не бери телефон, Настя, звонить все равно некому, – усмехнулся Вадик. – Милиция узнает, а родителей беспокоить не стоит.

Он кинул мне вещи, висевшие на стуле: теплую юбку, шерстяные носки и свитер. Затем вошел в гостиную, приподнял край одеяла на застеленном диване.

– Кто у тебя в гостях?

– Брат двоюродный, приехал погостить в Москву, прикупить тряпки родным. Я, Вадик, поеду без сопротивления, вы только не трогайте его.

– Как зовут?

– Костя. – Я подскакала ближе к ванной и заорала голосом торговки: – Костя, ты оттуда пока не выходи! Мы тут в коридоре вещи положили, и дверь пока не открывается.

– Дык я тогда побреюсь, – дурным басом ответил Ладочников, при этом сильно окая.

Я суетливо махала руками перед ребятами:

– На всякий случай привалите дверь стулом, а то он по глупости выйдет знакомиться и станет лишним свидетелем.

Парни смотрели на Вадика и с места двигаться не собирались. Я повысила голос:

– Мне что, больше всех надо? Вадя, если ты собрался меня с собой везти, так вези, прихвати только инвалидную коляску. А брата не трогай, он с вами до последнего драться будет. Шуму получится!..

Вадим щелкнул пальцами, и парни зашевелились. Один придвинул к двери ванной тумбочку из коридора и взял приготовленные сумки. Другой подхватил меня на руки, но я подняла бунт:

– Подождите, не торопитесь. Надо взять мою палку, медикаменты из спальни, деньги и прокладки.

Парень, держащий меня на руках, смотрел на меня серьезно, но растерянно. Нечасто, видимо, им приходилось участвовать в похищении под руководством самого похищаемого. Вадик шуровал в спальне, скидывая в пакет все таблетки, которые нашел. Из моей сумочки достал косметичку, в которую я переложила оставшиеся девять тысяч евро для передачи родителям. Папа все-таки решился сменить свой «Жигуль» на более современный драндулет.

На лицо Вадика стоило посмотреть: Вадику хотелось и денег заграбастать, и окончательной скотиной не выглядеть. Заметив заинтересованные взгляды двух парней, он решил остаться «благородным».

– Насть, сколько денег брать? – по-семейному спросил он.

– Бери восемь, оставь тысячу на возвращение. А если не вернусь, то пусть будет родителям на мои похороны.

Парень крякнул, пристроив мое похудевшее, но все-таки не хилое тело на своих руках поудобнее, проворчал: «Ну и шутки у тебя».

– У меня шутки? – Я с удивлением уставилась на него. – Тебя как зовут?

– Виталик.

– Так вот, Виталик, соображать надо. Если меня похищают, значит, будут выдвигать требования, а если требования не выполнят, что делать с заложником? Убивать. Может, тебе и прикажут.

Руки Виталика дрогнули, но я сильнее вцепилась ему в шею.

– Не балуй, у меня нога еще не срослась, – по-барски заявила я.

Вадик тем временем отсчитал восемь тысяч евро и положил себе в карман.

Стерва вылезла из укрытия и смотрела на меня, не понимая. Из ванной настойчиво начал стучать Ладочников:

– Эй, откройте. Я старший лейтенант милиции!

Я заглушила Ладочникова своим воплем:

– Костя, перестань прикалываться, можешь заработать неприятностей на всю задницу. Вадик, мы идем? Ты не забывай: у подъезда на стреме милиционер сидит, а на четвертом этаже еще двое, Лешу сторожат. Правда, окна у них на другую сторону выходят.

Вадим непочтительно усмехнулся:

– У подъезда парень в отключке отдыхает, остальные в квартире мух давят, охраннички.