Элитология Платона

Весьма интересна для элитологии позиция родоначальника баденской школы неокантианства Вильгельма Виндельбанда (1848-1915). Согласно его позиции, изложенной в «Истории древней философии» (1888), наиболее верно понятие о личности Платона дают нам его произведения. «Подобно тому, как он соединял в себе все преимущества физического развития с умственной и нравственной силой, он облагородил и прекрасную жизнь греческого мира, придав ей глубину духовного бытия, что на тысячелетия упрочило его значение в истории человеческого миросозерцания».[102] Виндельбанд признает, что центром философии Платона является его учение об идеях, основным мотивом которого служит этическая потребность достичь истинной добродетели посредством истинного знания: с субъективной стороны исходную точку философского рассуждения составляют убеждения в недостаточности обыкновенной добродетели, которая, покоясь на привычке и на житейской рассудительности, не сознавая своих оснований, подвергнута изменчивости обычаев и мнений. Эта позиция отражает точку зрения толпы, выразителем которой являются софисты, отрекшиеся от истинного знания.[103]

В отличие от них, Платон является аристократически мыслящим философом. По мнению В.Виндельбанда, аристократизм платоновской философии проявляется уже в его учении об идеях, но достигает своего полного раскрытия в политической доктрине Академика. Вся политология Платона, согласно его точки зрения» является напряженным анализом противопоставления материальных интересов масс и духовных потребностей элиты (у Виндельбанда это — избранные, «высшее сословие», «сословие архонтов» и т.д.). «Отличительная аристократическая черта платоновского государства не только соответствует личному убеждению философа и его великого учителя, на также необходимо вытекает из той мысли, что всегда только очень немногим доступно научное образование, в которой заключается высшая добродетель человека и его единственное право на управление государством».[104]

Даже анализируя идеальную модель платоновского государства, Вмндельбанд отмечает его элитарный характер, что Философ, описывая устройство такого государства, отдает «при этом предпочтение более строгим аристократическим учреждениям дорического племени». Даже образование в таком обществе отличается элитарностью, ибо, «по Платону, государство должно быть воспитательным заведением для общества, высшая цель которого — приготовление людей к переходу от чувственного к сверхчувственному, от земной к божественной жизни. Это был во всех отношениях нравственно-религиозный идеал, который носился перед философом при последовательном изображении им «лучшего государства».[105]

Следует отметить, что у В.Виндельбанда, как ни у кого другого из исследователей его времени, элитологическая линия платоновской философии прозвучала достаточно четко и последовательно. Виндельбанд похоже первым обратил внимание на эту особенность платонизма, но, к сожалению, в дальнейшем не акцентировал на этом проблематику своего научного исследования.

* * *

В развитии апологетики и критики платоновской элитологии этого времени бросается в глаза то обстоятельство, что практически все исследователи, а мы упомянули здесь лишь незначительную их часть, писали о «философии избранности» Академика косвенно, не всегда осознавая сущность и глубину затрагиваемого ими предмета исследования. В первую очередь их интересовала личность самого Философа. И многие на этом свои «элитологические» исследования и приостанавливали, не видя дальнейшей перспективы развития этого направления платоновской философии. Исследователи личности Платона говорили о ней в духе «возвышенного идеального» (Э.Целлер) и приписывали ей черты высшего благородства (Н.Я.Грот). Неудивительно поэтому, что именно эта сторона платоновской элитологии — элитология личности самого Платона — имеет наибольшую глубину проработанности и является самой изученной ее частью.

Главная тенденция развития платонизма в России была отмечена еще славянофилами, противопоставивших рационализм и логику Аристотеля «ценностям умственных действий» Платона по принципу антитеза западного и восточного способов мышления. Платонизм с его «гармонией в умозрительной деятельности разума» является если не основой учения восточной церкви и православия, то во многом их существенным философским элементом. «Почти то же отношение,- писал И.В.Киреевский,- какое мы замечаем между двумя философами древности (Платоном и Аристотелем), существовало и между философией латинского мира, как оно выработалось в схоластике, и той духовной философией, которую находим в писателях Церкви Восточной, особенно ясно выраженную в Св.Отцах».[106]

Протоирей Георгий Флоровский пишет, что первые переводы «Творения великомудрого Платона», сделанные в 80-е годы XVIII века, в России предназначались исключительно для элитарного (придворного) образования того времени и не находили до середины XIX века даже университетского читателя.[107]