Элизабет Финч [litres]

С. 138. …девять, еще не будучи подведены к жертвенникам, сами жалостно простерлись на земле, а десятый оборвал веревку и убежал. 〈…〉 «И он сдержал свою клятву, похищенный вскоре смертью». – Аммиан Марцеллин. Римская история. XXIV.6.16.

С. 139. …он увидел, как рассказывал об этом приближенным, в смутных очертаниях образ Гения римского государства, который он видел в Галлии, когда принимал верховную власть. 〈…〉 …но «император отверг всякую науку предсказаний». – Аммиан Марцеллин. Римская история. XXV.2.3–8.

«Звезды прочат нам злой фарс: / Летом в Землю врежется Марс». / «Кто б мог подумать?» – Дуэт из киномюзикла «Высшее общество» (1956, реж. Ч. Уолтерс, по пьесе Ф. Бэрри «Калифорнийская история») в исполнении Фрэнка Синатры и Бинга Кросби. Автор текста и музыки Коул Портер.

С. 142. …обречь христиан на «сильные и длительные мучения», раздавить под грузом камней… – «Сильные и длительные мучения» (букв. перевод заимствованного французского термина «peine forte et dure») – в англосаксонской системе права разновидность пыток, применявшихся к тем обвиняемым, которые отказывались признавать свою вину. На грудь обвиняемого помещали доску, на которую постепенно укладывали тяжелые камни, что нередко приводило к смерти.

С. 143–144. «Не сдержал обещания, – пишет Феодорит, – и не помог ему могущественный в брани Арей, ложным оказалось пророчество Локсия, и молниеносец не поразил перунами убийцы. Вот хвастовство угроз простерто на земле! Кто нанес Юлиану этот праведный удар, и доселе еще никому не известно». – «Церковная история» блаженного Феодорита, епископа Кирского, цитируется по переводу с греческого, сделанному при Санкт-Петербургской духовной академии и опубликованному в 1852 г.

С. 145. Как выразился Артур Хью Клаф: «Других богов не почитай: к чему / Молиться двум, коль можно одному?» – Из сатирического стихотворения Артура Хью Клафа (1819–1861) «The Latest Decalogue» («Современный декалог»), в котором по-новому осмысляются десять заповедей. Цит. по: Джулиан Барнс. «Непоэтичный Клаф» // За окном. М.: Эксмо, 2013. Перев. Е. Петровой.

С. 146. В своей патетической предсмертной речи (почти наверняка придуманной Аммианом) Юлиан замечает, что «всякое отделение лучшего элемента от худшего должно внушать радость, а не скорбь». – Аммиан Марцеллин. Римская история. XXV.3.15.

С. 146–147. …«С благодарностью склоняюсь я перед вечным богом за то, что ухожу из мира не из-за тайных козней, не от жестокой и продолжительной болезни…» – Аммиан Марцеллин. Римская история. XXV.3.19.

С. 147. …Юлиан «властным тоном порицал» присутствующих за их слезы, «говоря им, что не достойно оплакивать государя, приобщенного уже к небу и звездам». – Аммиан Марцеллин. Римская история. XXV.3.22.

С. 148. В 1491 году Лоренцо Медичи сочинил пьесу, в которой Юлиан уже выведен в качестве не столько средневекового чудовища, сколько трагически погибшего героя эпохи Возрождения. – Мистерия «Святой Иоанн и Павел» была впервые поставлена за год до смерти Лоренцо Великолепного (1449–1492) и посвящалась его сыновьям.

С. 149. Свое эссе Монтень начинает с упоминания именно о «той распре, из-за которой Францию наших дней терзают гражданские войны». – Здесь и далее эссе «О свободе совести» цитируется в переводе А. Бобовича.