Елизавета I Австрийская

Однако пока Елизавета еще не восстановилась после болезни, и врач настаивает на том, чтобы она и в текущем 1863 году, лучше всего в июне, вновь отправилась на воды в Бад-Киссинген. Здесь ее всегда принимают словно фею. Она каждый день прогуливается по бульвару, где проявляет особое сострадание к тяжелобольным и инвалидам, прибывшим сюда на лечение. К примеру, она почти каждый день сопровождает и ведет за руку слепого герцога Мекленбургского, а также не обходит вниманием занимающего гораздо более низкое общественное положение наполовину парализованного англичанина Джона Коллета, которого ежедневно вывозят на бульвар в инвалидной коляске. Это очень начитанный человек, так же как и все восхищающийся красотой и обаянием императрицы. Вскоре несчастный без памяти влюбляется в Елизавету. Поначалу он не знал, с кем имеет дело, и принимал Елизавету за прелестную девушку-англичанку, однако через некоторое время узнает, кем на самом деле является его милая собеседница. Он рекомендует ей книги, посылает цветы и даже стихи собственного сочинения. «Вы могли бы, — говорится в одном из его посланий к Елизавете[116], — осчастливить меня, если бы подарили мне локон Ваших волос. Если моя просьба покажется Вам бестактной, заранее прошу меня извинить. Вашим подарком я дорожил бы вовсе не потому, что Вы императрица, а прежде всего потому, что Вы обладаете какой-то удивительной властью надо мной, и Ваше дружеское отношение ко мне дорого мне само по себе». Джон Коллет необычайно тронут вниманием и заботой к себе, беспомощному инвалиду, со стороны не просто императрицы, но одновременно и женщины выдающейся красоты. Все трое — прелестная молодая императрица, слепой герцог и парализованный англичанин в инвалидной коляске — становятся неразлучными друзьями, они беседуют о Боге и мирских делах, о жизни и смерти, о страданиях и счастье. Свои чувства Джон Коллет выражает стихами:

May God preserve the lady fair and true
whose pitying heart can feel for others pain,
for thou at least kind Queen hast not passed through
the trying fires of suffering in vain.

[117]

Стихотворение, написанное дрожащей, плохо слушающейся автора рукой, заканчивается словами благословения в адрес Елизаветы.

25 июля императрица отправляется в обратный путь. Не успела она уехать, как Джон Коллет непослушной рукой пишет ей слова благодарности за то, что она, как солнечный луч, согревала его и тем облегчала ему его страдания. Елизавета аккуратно отвечает на каждое его послание. В частности, она сообщает ему, что распорядилась положить на музыку два его самых любимых стихотворения и теперь по вечерам, после езды верхом, она с удовольствием слушает их. Однако в просьбе подарить локон своих волос она ему отказывает на том основании, что уже дала клятву никому не дарить свои волосы. «Я благодарю Вас, — пишет она[118], — за Ваше маленькое стихотворение. Вы просите не стесняться и критиковать его. Могу сказать Вам только одно: Вы слишком высоко оцениваете меня, тогда как сама я ценю себя вполовину того, что Вы думаете и пишете обо мне… Как это мило с Вашей стороны, что, несмотря на свои страдания, Вы находите время и силы для того, чтобы молиться за меня. Прошу Вас, продолжайте Ваши молитвы и попросите Его исполнить мое единственное желание, с которым я каждый день, утром и вечером, сама обращаюсь к Богу». При этом Елизавета, очевидно, имеет в виду свое полное выздоровление.