Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза

Они стояли у окна и смотрели, как их дети играют в заснеженном саду. Артур разглядывал малиновку, севшую на ветку, и пытался подманить ее, предлагая птице крошки с руки. Тем временем Маргарет и Гарри катались в снегу, мутузя друг друга. Няньки спешили унять детей, но Елизавета не удержалась от улыбки, а Генрих громко рассмеялся:

– Вот это характеры! Настоящие Тюдоры эта парочка. – Король повернулся к Елизавете. – Ваш отец ввел правило отправлять наследника престола в замок Ладлоу, чтобы тот овладел искусством управления своим герцогством Уэльс. Это прекрасная наука для будущего короля, и я решил после Рождества послать туда Артура. Он может возглавить Совет Марча и Уэльса – пока, разумеется, чисто номинально.

– Приятно видеть продолжение традиции, – сказала Елизавета, понимая, что отныне будет видеть Артура лишь изредка и настал момент разлуки, который она предчувствовала сразу после рождения первенца.

Эта перспектива страшила ее. Дело было не столько в том, что она начнет скучать по нему, ее беспокоило, насколько сильным будет это чувство.

– Главой совета я назначу своего дядю Бедфорда, – продолжил Генрих, подходя к очагу и грея над огнем руки. – В число советников принца я включу Дорсета и сэра Уильяма Стэнли. Кто будет президентом, я пока не решил.

– Во времена моего отца этот пост занимал епископ Олкок, он был хорош на своем месте.

– Он здравомыслящий человек. Хорошо, Бесси, мы назначим его. А камергером двора Артура, по-моему, должен стать сэр Ричард Поль.

Елизавета испытывала смешанные чувства в связи с отъездом Артура в Ладлоу. Она понимала, что это желательно, но как он будет чувствовать себя там, в сельской местности?

– Нужно назначить к нему врача. Доктор Джон Арджентине хорошо служил моим братьям, и я бы порекомендовала его.

– Да, я его помню. – Генрих посмурнел. – Он приезжал ко мне в Бретань тем летом, после коронации Узурпатора. Сказал, что сбежал из Англии, потому как там для него стало слишком опасно. Вы знаете, что он посещал ваших братьев в Тауэре?

– Да. – Елизавета поежилась. – Мои бедные братья… Как ужасны были, наверное, их последние дни, мальчики провели их отрезанными от всех, кого любили, в большом страхе. Доктор Арджентине, вероятно, одним из последних видел принцев живыми. Думаю, он заслуживает знака королевской милости за свою преданность.

– Мы примем его. Доктор Реде тоже поедет с Артуром. Под его руководством мальчик делает заметные успехи.

Ужасная мысль пришла в голову Елизаветы.

– Вы ведь не отправите и других детей в Ладлоу? – Одно предположение, что они будут так далеко, лишало ее присутствия духа.

– Нет, Бесси. Я следую примеру вашего отца. Наследника трона подобает готовить к тому, что он станет королем. А вот Гарри, Маргарет и Бет останутся с леди Дарси в Элтеме, где вы сможете часто навещать детей и следить за их обучением.

Елизавета успокоилась. Хотя знакомое чувство вины вновь волной окатило ее: мысль о разлуке с Артуром расстраивала ее гораздо меньше, чем с Гарри, окажись тот на месте старшего брата.

Глава 17

1493–1495 годы

В феврале Артур уехал в Ладлоу; судя по всем донесениям, принц благополучно устроился там и успешно осваивался со своей новой ролью. Генрих был доволен, внимательно читал письма Бедфорда и удовлетворенно кивал. Елизавета обрадовалась, узнав, что здоровье Артура в порядке и не дает поводов для беспокойства. Мальчик имел склонность, особенно зимой, подхватывать всякую хворь, какая только ни появлялась вокруг.

Весной Елизавета отправилась в Дартфорд на церемонию принятия Бриджит монашеских обетов. Ее сестре исполнилось двенадцать, она уже годилась для вступления в орден, тем не менее Елизавете по-прежнему было грустно думать, что девочка в таком юном возрасте посвятит себя Господу, однако Бриджит сообщила ей в письме, что таково ее желание. Но все же, когда она, одетая в белую тунику, наплечник, черную накидку и платок, какие носили члены доминиканского ордена, дала обет блюсти строгий режим молитвы и размышления, Елизавета тайком уронила слезу.

– Я буду часто писать вам, – пообещала она сестре по окончании обряда, когда ей дали пару минут на прощание в приемной для гостей. – И продолжу платить матушке приорессе за ваше содержание.

– Спасибо, дорогая Бесси, – ответила Бриджит, которая еще не успокоилась после пережитого волнения.

– Да хранит вас Господь, – сказала Елизавета, беря сестру за руку и наклоняясь поцеловать ее.

Однако Бриджит отстранилась. Монахиням не дозволено вступать в физический контакт с людьми. Елизавете вдруг показалось, что между ними разверзлась пропасть.

Тут в дверь постучали.

– Пора на вечерню, сестра Бриджит.

Девочка сделала реверанс:

– Прощайте, Бесси. Да пребудет с вами Господь.

Однажды ярким июльским днем Елизавета сидела в барке и готовилась пуститься в увеселительную прогулку по Темзе со своими сестрами, как вдруг на борт взбежал Генрих. Анна и Екатерина встали, чтобы выйти из каюты, но он остановил их: