Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза

– Тогда, – сказал он, – давайте действовать, моя дорогая Бесси, но соблюдая осторожность. В этой комнате, кроме меня и вас, нет никого, но будьте начеку, так как вы никогда не можете знать наверняка, не подслушивает ли вас кто-нибудь, поэтому не заводите разговоров о наших планах, пока не удостоверитесь, что это безопасно. А теперь, прошу вас, идите в будуар, который я для вас приготовил. Отошлите своих горничных, я приду к вам вечером, в девять часов, и мы обсудим все подробнее. Попросите слуг принести вам вина с пряностями, перья, чернила и бумагу.

У Елизаветы все было готово к приходу лорда Стэнли. Бумагу, чернильницу и перья она аккуратно разложила на столе под окном с мелкой ромбовидной расстекловкой, откуда был виден утопавший в зелени сад. Рядом стоял кувшин с вином и два кубка из дорогого венецианского стекла, которые она нашла в своей спальне. Чутко прислушиваясь к каждому звуку и внутренне трепеща, Елизавета расхаживала по комнате, понимая, что пересекла опасную черту и совершает поступок необычайной важности, многие безвинные люди могут пострадать из-за нее.

Отступать было поздно. Она не могла допустить, чтобы сила одержала победу над справедливостью. Это ее долг перед своими родными, перед народом Англии. Ричард – узурпатор, человек без чести, тиран. Вполне вероятно, что он убил ее братьев и совершенно точно расправился с единоутробным братом. У нее всегда вызывала сомнения изложенная им версия событий, даже когда она испытывала к нему самые теплые чувства. Ее соблазняла лишь перспектива обретения короны, теперь Елизавета видела это ясно. Какой же дурой она была, что поверила ему! До сих пор ее болезненно уязвляло воспоминание об испытанном унижении.

Когда пришел лорд Стэнли, она быстро смахнула слезы с глаз и предложила ему сесть, потом налила вина.

– Выпейте за меня, отец Стэнли, – попросила Елизавета, поднимая свой кубок.

Он сделал это, с виду сам сильно растроганный.

– Теперь просите меня, Бесси, о чем хотите, я выполню ваше желание, если это в моих силах, – сказал он.

– Мне не нужны ни золото, ни деньги, только Генрих, – ответила она. – Я хочу написать ему письмо.

– Я готов исполнить это, но у меня нет писаря, которому я мог бы доверить составление такого послания от вашего имени.

– Отец, в этом нет необходимости, – заверила его Елизавета. – Я сама могу исполнить эту роль.

– Превосходно! – Стэнли с восхищением посмотрел на нее. – Тогда за дело. Не напишете ли вы сперва моему брату, сэру Уильяму, в замок Холт в Уэльсе?

– Обязательно.

– Попросите его встретиться со мной здесь и привести с собой семерых йоменов. Пусть по пути в Лондон и в самом городе он останавливается не в тех гостиницах, где ночует обычно, и садится спиной к другим постояльцам.

Когда это письмо было закончено, Елизавета написала другие – троим сыновьям Стэнли, сэру Джону Сэвиджу и Гилберту Талботу, все с теми же инструкциями. Они, как и сэр Уильям, должны были оказаться у Стэнли к третьему мая.

Лорд приложил к письмам свою печать и замер:

– Кому же доверить доставку этих посланий?

Елизавета немного подумала.

– Хамфри Бреретон ведь сейчас у вас? Он верно служил моему отцу и, я уверена, будет так же верен мне. Пускай он отвезет письма.

Стэнли глядел на нее с сомнением:

– Мой эсквайр? Он, кажется, хороший человек, но мне не доводилось испытывать его преданность.

– А почему, вы думаете, он пришел к вам, а не остался служить Узурпатору? Идите спать, отец, а я поработаю за нас обоих. Завтра на заре Хамфри Бреретон должен быть здесь.

И лорд Стэнли ушел. Елизавета не ложилась всю ночь, она загорелась лихорадочной жаждой действий и не могла уснуть, а вместо этого сидела за столом и писала письма всем тем, на кого, по ее мнению, могла рассчитывать, кто встанет на их с Генрихом сторону. Елизавета сознавала, что эти письма могут использовать против нее как улики, но ей не хотелось думать об этом. Возможность наконец взяться за дело придавала ей храбрости.

Рано поутру, еще до зари, она вышла из своей комнаты, умылась, надела новое платье и спросила слугу, где живет Хамфри Бреретон. Дверь в его комнату находилась на лестнице, которая вела к туррету[21], и Елизавета окликнула эсквайра по имени.

– Леди, кто вы? – раздался изнутри мужской голос.

– Дочь короля Эдуарда, – отозвалась Елизавета. – Вы должны как можно скорее пойти к лорду Стэнли, чтобы поговорить с ним.

– Конечно, миледи! – донесся до нее торопливый ответ.

Она подождала несколько мгновений, и появился Хамфри, в ночном халате и тапочках, точно такой, каким Елизавета помнила его, – веснушчатый юноша, который так хорошо служил ее отцу. При дворе она слышала, что он был сильно опечален смертью короля и кознями Ричарда, поэтому покинул службу у него и пришел к лорду Стэнли просить себе места. Да, ему можно доверять, Елизавета не сомневалась.

Хамфри поклонился с испуганно-благоговейным видом и пошел следом за нею в комнату, где лорд Стэнли спал и принимал посетителей. Елизавета понимала, что тот простит ей это нарушение его покоя.

Стэнли мигом проснулся и сел.