Елизавета Йоркская: Роза Тюдоров

Елизавета никогда в жизни не ступала на дно качающейся лодки без поддержки почтительных рук. Она также не имела никакого понятия, сколько может стоить прогулка, но положила несколько золотых и серебряных монет по четыре пенса в кожаный кошелек, прикрепленный на поясе костюма Эдуарда. Когда она взволнованно пощупала их дрожащими от волнения пальцами, чтобы удостовериться, что они там, кто-то, торопясь по задней лестнице, сильно толкнул ее, почти отшвырнув в сторону.

— Ты, идиот, у тебя что, других дел нет, как стоять здесь и загораживать мне дорогу?! — заорал нахальный молодой солдат. Она узнала его — это был капрал охраны Джона Несфилда.

Такое обращение было оскорбительно для принцессы Англии, но у нее хватило ума промолчать! Она вошла в кухню и огляделась. Ей, как и всем остальным, дали кружку эля.

Капрал громко потребовал подать ему стакан лучшего вина. Неохотно, но вежливо высокий монах послал слугу, чтобы тот принес требуемое. Он продолжал свои расчеты, надеясь, что молодому нахалу станет стыдно за такое вызывающее поведение. Все прекрасно знали, что никто из охраны нового короля не имел права даже приближаться к кухне.

Он считает, что ему принадлежит аббатство, потому что капитан каждое утро посылают его с Докладом в Тауэр, — ворчал старик, который ухаживал за мулом настоятеля. Он был зол, так как солдат опрокинул его кружку эля.

— Что можно докладывать об этом застойном озере целибата? — спросил любознательный поваренок.

— Наверное, о том, что делает вдова Вудвилль и ее выводок, — захохотал грубый человек, сидевший недалеко от Елизаветы.

— Но что толку посылать доклады в Лондон, когда король отбыл на север? — спросил кто-то.

— Не волнуйся, он оставил здесь верных людей, и они будут действовать по его приказаниям! — важно высказался капрал, желая придать себе больше веса. — Глостер никогда не станет полагаться на волю случая! У нас еще не было лучшего солдата и командира!

Когда он поставил пустой стакан и, покачиваясь, вышел во двор, монах повернулся от огня с половником в руке.

— Жаль, что сэр Марс не сообщает нам, что происходит в Тауэре, — заметил он, выражая мысли всех присутствующих. Но плохое настроение и любопытство сменились смехом, когда глупый свинопас втащил для продажи сопротивляющуюся свинью. Монах-бенедиктинец, ощупав ее тощие бока, выгнал свинопаса. Под шутки и смех собравшихся Елизавета незаметно продвинулась дальше вдоль быстро пустеющей скамейки. Здесь не стоило оставаться. Она обратила внимание на выглядевшего честным крестьянина, продававшего жирного гуся отцу Эмброузу. Два его сына ждали с корзинами слив — такие прекрасные сливы не подавали к столу ее матери. Елизавета решила выйти с ними, потуже затянула непривычный пояс вокруг стройных бедер и поискала глазами, куда бы ей поставить кружку.

Но не успела она подойти к столу, как свет из открытых дверей закрыла какая-то фигура, и в кухню снова ворвался свинопас. Он врезался в монаха, который в этот момент с помощью ложки на длинной ручке пробовал содержимое кипящей кастрюли.

— Черт бы тебя побрал! — завопил монах, когда капли кипящей жидкости пролились на его ноги в открытых сандалиях.

Но свинопас не извинился.

— Вот что, ничего не слышали? — кричал он, задыхаясь от нетерпения сообщить новость.

— О чем ты, неуклюжий псих? — заворчал разозленный бенедиктинец. Он сел на стул, потирая ожоги на ногах.

— Да об этом все говорят на берегу!

— Там всегда разносят какие-то сплетни!

— У людей, которым нечего делать и которые томятся в ожидании хоть какого-то заработка, всегда много времени, чтобы придумывать небылицы, — сказал второй монах, закончивший месить тесто.

Но деревенский олух не умолк.

— Да это насчет этих двух принцев, — наконец вымолвил он, задыхаясь от возбуждения.

Повара и поварята отвлеклись от своих занятий. Слуги перестали жевать. Все ждали продолжения. Всем было интересно: что же могло случиться с принцами? Все лондонцы проявляли к ним интерес.

— Так что же насчет принцев? — нетерпеливо спросил монах.

— Их убили!

Эти простые слова, казалось, упали в напряженную тишину, как камни в стоячую воду. Посыпался шквал вопросов.

— Где?

— Кто сказал?

— Откуда ты знаешь?

В общем беспорядке никто не обратил внимания на светловолосого парня, который почти сполз на пол, и его почти полная кружка с шумом опрокинулась на каменный пол.

— Кажется, какие-то матросы слышали это от милашки Вилла Слотера.

— Кто такой Вилл Слотер?

— Она сказала, что он присматривал за ними.

— Она сказала! — возмутился отец Эмброуз, со стуком закрывая свою бухгалтерскую книгу. — Всегда находится кто-то, кто что-то говорит. И что же, этот распущенный мужик с таким страшным именем — это он убил их?

Продавец новостей только почесал свою взлохмаченную голову.

— Не похоже, отец Эмброуз, — заметил повар ошпаренными ногами, который вмиг забыл о свое боли. — Он бы не стал об этом болтать.

— Тогда кто же посмел сделать такое? — потребовал ответа крестьянин из Суррея.