Елизавета. Золотой век Англии

По мнению Елизаветы, экспедиция потерпела фиаско. Мало того что вложенные средства не окупились, так она еще и потеряла двоих своих лучших мореплавателей, а на уход за больными пришлось потратить еще 32 000 фунтов[976]. Положение дел усугублялось тем, что на рассвете 30 марта, когда корабли Дрейка возвращались домой, эрцгерцог Альбрехт неожиданно вывел свои первоклассные дивизии из Ла-Фер, расположенного рядом с городом Сан-Кантен в Пикардии, и осадил Кале[977]. Артиллерийский обстрел стен города был настолько мощным, что королева даже слышала грохот испанской канонады с корабля на Темзе[978].

Генрих IV заявил, что не сможет дальше в одиночку нести эту ношу, и грозился заключить сепаратный мир с Испанией, если Елизавета в срочном порядке не окажет ему содействия[979]. Она нехотя начала обсуждение нового договора, ратифицированного в мае, в соответствии с секретными условиями которого она обязалась предоставить французскому королю 4000 бойцов для ведения боевых действий в Пикардии и Нормандии. В договоре, скрепленном клятвами обоих монархов, оговаривалось, что ни один правитель не имеет права заключать мирный договор без согласия другого[980].

К тому времени Кале пал и даже Бёрли выступал за более агрессивную военную стратегию[981]. Из Генуи ему пришли сведения о том, что сотня или даже больше испанских галеонов из портов Бискайского залива направятся в Кале или Марсель, где к ним присоединятся военные корабли из Лиссабона[982].Угроза появления второй Непобедимой армады, базирующейся в Кале, наконец предоставила Эссексу шанс, которого он так долго ждал. На сей раз, проявив некоторый такт, он объединил усилия с лорд-адмиралом Говардом и представил Елизавете детально разработанный план направления контрармады в Испанию[983].

Намереваясь обойти всех своих противников, Эссекс решил наладить отношения с Робертом Сесилом. Тем временем лорд Говард призвал Рэли, поскольку считал его опыт в военно-морском деле незаменимым[984]. Томясь в замке Шерборн, Рэли мечтал о второй экспедиции вверх по реке Ориноко, поэтому согласился с неохотой. По словам Энтони Бэкона, такая реакция была вызвана не «ленью или безразличием, а хитроумным замыслом»[985].

Рэли рассчитывал, что королева не позволит лорду Говарду и Эссексу оставить ее и, соответственно, разрешит ему взять на себя командование всем этим предприятием. В этом он ошибался. В том, что командование должен осуществлять Говард, у Елизаветы не было никаких сомнений. И хотя королева дважды меняла свое решение, в конце концов она разрешила и Эссексу принять участие в военной кампании. А он конечно же собирался извлечь из этого максимум пользы. Он был убежден, что появилась возможность доказать свою мужественность, навязав Елизавете свое, более реалистичное, по его мнению, понимание того, как следует вести войну[986].

Подробный план атаки составил Говард, и атаковать Кадис тоже было его решением. Были приняты жесткие меры безопасности, почти никто из офицеров, не говоря уже о простых солдатах, не знал точный пункт назначения вплоть до прибытия на место. Флот состоял из ста двадцати кораблей: семнадцать военных кораблей королевского военно-морского флота, эскадра из восемнадцати кораблей, предоставленная в аренду Генеральными штатами Нидерландов, остальные — спешно реквизированные торговые и транспортные суда. В общей сложности на борту находилось 1300 матросов и 6300 солдат, а также 1000 добровольцев. Был вызван сэр Фрэнсис Вир, служивший в Нидерландах капитаном английских вспомогательных сил. Вместе с ним прибыли девятьсот бывалых бойцов и еще тысяча опытных военных, предоставленных Нидерландами[987].

Елизавета назначила Говарда и Эссекса лорд-генералами, наделив их равными, пересекающимися полномочиями и поручив им общее командование. Вир отвечал за оперативное руководство армией, а Рэли командовал флотом. Эти четыре военачальника и еще несколько их непосредственных подчиненных вошли в состав Военного совета, который должен был разрабатывать мельчайшие подробности военной операции[988].