Ёлка (СИ)

— Говорила, если украшать елку и думать о самом заветном желании, то оно обязательно исполнится.

Бусы сверкнули в его руках. Помог. Вместе накинули переливающиеся горошины на игольчатые ветки.

— И как желания, исполнялись?

Лукавый взгляд на гостя. Поправляла украшения.

— Конечно.

Шуточное утверждение.

— Проснувшись первого января, находил желанный подарок.

Игривые морщинки у глаз.

— Ты шептал желание вслух, а мама слышала.

Смекнула Катя.

— Не совсем.

Опроверг догадку. Поймал немой вопрос.

— Бабушка заранее умудрялась выудить из меня информацию. Предлагая правильно сказать о желании новогодней елке. Меня дурачили.

Наигранная обида в опущенных уголках рта.

Катя заливисто рассмеялась. Снова. Как там. Метнул взгляд на полочку.

— Ни одного тебя.

Хихикала девушка.

— Я писала письма деду Морозу, а бабушка ходила на почту отправлять специальной доставкой.

Смешинки летали по комнате.

— Утром, первого, желанный подарок ждал у елки.

— Нас дурили, а мы верили.

Смешинки коснулись красивой линии рта изящной кривизной.

Осели доброй светлой улыбкой на вздернутых вершинках девичьих губ.

— А потом мы выросли и перестали верить, — выдал печальный факт Андрей.

— С нами случилась жизнь, — поддалась его настроению Катя.

Общий огорченный вздох. Но у каждого свои причины для грусти. Неправильной, в такой веселый праздник.

— Мы стали слишком реально смотреть на окружающую нас действительность. Стремились к комфорту, удобному для нас, — оправдывал мужчина нахлынувшую на них грусть.

— И за этим стремлением растеряли веру в чудеса, — поддержала девушка.

— Забыли, что сказку творим мы сами, — вспомнил детей в детском доме. Их глаза. Их веру в волшебство.

— Своими руками, своими поступками, — оптимистично поддержала собеседница.

— Для всех окружающих нас людей.

— Для незнакомы.

— И знакомых.

— Друзей.

— Близких.

— Самых родных, — вторила Катя. Серые радужки оживали. Цвет индиго вытеснял серый.

Не даст затухнуть разгорающемуся огню.

— Любимых.

Не ошибся в выборе. Признание? Да правильно. Только без вопросительного знака.

ПРИЗНАНИЕ.

Взгляд вспыхнул. Поддержать так необходимое ему пламя.

— Сейчас сказка здесь, с нами рядом, вокруг нас.

Бровки Екатерины Дмитриевны удивленно дернулись.

— Здесь? В моей квартире? — неверующие интонации в голосе.

— Да, — как же нравилось ему её ошеломлять. — Прямо у тебя за спиной, — она предприняла попытку развернуться. Остановил. Удержал за тонкие плечи. — Стой. Не поворачивайся, — приказ-просьба.

Хозяйка занервничала. Возбуждение гостя обескураживало. Что он задумал? Подчиниться? Или… фраза «Любимых» звучала как признание. Кому? Ей? Возможно ли такое. Несколько часов знакомства. Сомнения прервал вкрадчивый мужской баритон.

— Закрой глаза, — улыбка на его лице отгоняла все переживания. — Пожалуйста, — тихо почти шепотом.

Послушно опустила веки. Будь что будет.

— Пойдем, — продолжая держать её за плечи, потянул на себя.

Осторожный шаг. Один. Второй. Как же хотелось открыть глаза.

— Не подсматривай, — видел дрожащие реснички.

Руки исчезли. Совсем чуть-чуть подглядеть. Подталкивало любопытство. Капельку. Из-под опущенных ресниц.

— Катя, — строгий шепот опалил ушко.

Ах! Мурашки сломя голову вокруг седьмого позвонка.

— Будешь жульничать, завяжу глаза, — горячим дыханием по ключице.

Ох! Согласна. На всё. Но где он. Насколько близко. Протянула вперед руки. Неуклюже ощупывала пространство. Никого.

— Несносная девчонка, — с какой-то стороны гостиной, — не можешь подождать пару минут, — укор в голосе. В согласие замотала головой. — Ты испортишь сюрприз, — обидно, откуда-то из-за спины.

Сюрпризы она любила. А если он от такого мужчины, как Андрей… Под закрытыми веками оголенный торс… кубики… её пальчики чувствовали жар исходящий от кожи…она близко… очень близко… в крохотной ванной…

Ух! Поскорей открыть глаза. Недавняя реальность опаляла сознание. Надо просто выдохнуть напряжение. Расслабиться. И ждать. Сюрприз. Руки опустились вдоль хрупкого тела. Она в ожидании. Никаких мыслей в голове. Под веками пустота. Тяжело вздохнула. Врать себе не получалось.

Андрей усмехнулся, смотря на взволнованную хозяйку. Её тщетные попытки справиться с переполнявшим волнением забавляли. Не сдержался. Подлил масла в огонь. Почти губами у самого ушка. Почти касаясь подбородком ключицы. Сам с трудом сдержался. Притянуть её к себе. Вжать в себя хрупкое тело. Отошел, не подаваясь соблазну. Он хотел удивить. Продолжить то, что происходило между ними у елки. А там все было правильно. Так как и должно быть.

Огляделся. Одно движение. Огоньки вспыхнули. Повернулся. Пульт от плазмы нашелся на диване. Шаг. Сжал пальцами. Несколько шагов в сторону. Выключатель. Как можно тише. Свет погас. Теперь к ней.

— Повернись, — осторожно прикоснулся к её плечам. Она поворачивается. — Открой глаза… — и тут…