Элла. Путешествие в поисках себя

— А-а-га-а, — с каждой вилкой он понимал, что на сытый желудок проще ругаться.

— И как кольцо на палец Якину не налезло, помнишь?

— А-а-га-а, у Васили-исы в тот момент такое лицо-о бы-ыло, — криво ухмыльнулся парень, понимая, что его вот-вот накроет цунами из женской истерики.

— Какое? Влюблённое?

Сёма закашлялся, когда тема скандала была обозначена и подчеркнута красным маркером. Нужно быстро ретироваться, облить противника бензином и поджечь, чтобы в глазах Эллы всё перестало казаться столь радужным и прекрасным. Он не был мастак в таких делах. Вообще вести диалог — это не его сильная сторона.

— Подумаешь, служебный роман. Про таких говорят: «Она ему встретилась, а он ей попался». Эта твоя Василиса — барракуда. Охмурительница — цензурно выражаясь. Ты думаешь, на тот момент она больше ни с кем не встречалась? Не поверю! Такие, как она, влюбляться не умеют. У неё на лбу написано: «Холодный расчёт. Сплю за деньги».

Элла застыла с вилкой в руках. Столь эмоциональным своего парня она видела очень редко. Пристально на него смотрела, пытаясь понять какая фраза вызвала в нём такой бурный отклик.

— Ты же у меня не такая? Штампы, платье, гости — прошлый век. Нам в этой квартирке и так хорошо, — продолжал Семён в надежде, что его девушка, после бурной полемики, горделиво поведёт плечиком, улыбнётся в ответ и потреплет его косматую голову.

Но на кухне воцарилась долгая пауза. Элла опустила глаза и что-то долго рассматривала в тарелке. Сёма решил, что буря уже миновала и можно дальше спокойно предаваться пищевым радостям.

— Хочешь добавки, или я могу всё сам съесть? — спросил он, как ни в чём не бывало соскрёбывая остатки пищи со сковородки.

Элла медленно подняла блестящие, полные слёз глаза и дрожащим голосом ответила:

— Хочу… Хочу! Хочу замуж! Хочу кольцо на безымянный палец! Себя хочу увидеть в свадебном платье. Красивом! С голой спиной! И чтобы ещё по полу волочился белый длинный шлейф! Хочу! Хочу, чтобы мама на свадьбе рыдала, обнимая отца. Чтобы говорила, какая я у них красавица. Хочу, чтобы ты нёс меня на руках через мост! Самый длинный. Не потея и не матерясь, а легко, как пушинку. Хочу, чтобы я знала, что дома меня ждёт с тёплым ужином муж и дети! — Элла не выдержала, закрыла лицо руками, плечи задрожали, и она шёпотом добавила: — Хочу, чтобы я была не последней из нашей банды подруг, которая выскочила замуж.

Очень ждала чтобы в этот момент мужчина встал со своего места, развернул к себе и обнял. Но увы, этого не случилось. Семён сидел напротив и смотрел молча.

«Сколько можно разглядывать, как я плачу? Тушь уже всю размазала, нос покраснел. Волосы эти бесят, прилипли и мокрые, как сосульки», — думала Элла.

Он не понимал, зачем плачут женщины: «Чёрт! Как это выключить?» Когда от них с матерью ушёл отец, мама долго плакала. И когда Сёма с ним шёл встречаться, она всё равно плакала: «Странная какая-то, всё ей было не так, он же исправно платил алименты».

— А мы с Бастой разве тебя не ждём? Чем мы тебе не дети? — решил нарушить затянувшуюся тишину Сёма. Резко приняв в свою коалицию кошку, которая давеча была абсолютно чужим для него существом.

— А-а-а мужем кто будет? — заикаясь от слёз, еле выдавила из себя Элла. — Или я-я и лошадь, я-я и-и бык, я-я, чёрт возьми, и баба, и мужик? Семён, я устала! Ты мне просто скажи, что у нас?

— Что у нас? А что у нас? У нас всё хорошо. Это ты себя просто накрутила, — хлопая глазами, отпирался парень.

— Я себя накрутила! Серьёзно?! А может, это ты уже десять лет крутишь меня вокруг пальца?!

Она вскочила и стала расхаживать по кухне, размахивать руками в разные стороны, пока слова лились из неё бурлящим потоком. Она их сдерживала слишком долго, они вырывались, обжигали горло и душу…

— Вокруг какого пальца я тебя кручу?

— Вокруг безымянного Сёма! Бе-зы-мян-но-го. — Она тыкала в лицо нужным пальцем. — Десять лет! Десять лет, это тебе ни о чём не говорит?!

— О том, что мы хорошая пара, — начал загибать пальцы на руке Семён. — У нас крепкие отношения.

Девушка медленно развернулась, пристально посмотрела собеседнику в глаза, опираясь руками на стол.

— А о том. что пора бы перейти, как там говорят в твоих танчиках, на новый уровень? Тебе это не говорит?! — старалась пригвоздить каждым словом Элла.

— Мы пока ещё не готовы, — сказал на выдохе парень томным и спокойным голосом. Осторожно нащупал руку и сжал ладонь девушки.

— Мы?! — попыталась выдернуть руку Элла.

— Да. мы. Сама посуди, о каком новом уровне может идти речь? Ты всегда в делах. Я выживаю здесь. как сорняк. Ты забываешь кормить меня и-и-и эту… как её, кошку. О каких детях может идти речь?

Такие дни, как сегодня, когда в доме готовилось «всё из ничего», случались крайне редко. Чаще всего парня мучили разными полезными «вкусняшками». А он вставал из-за стола голодным. и приходилось подъедать что-нибудь ночью в холодильнике.