Но Бактрия была не единственным центром, через который осуществлялись связи между Китаем и эллинистическим миром. Сухопутные и морские пути соединяли <224> Китай и Индию. Греко-индийские царства, очевидно, ввозили золото из Юньани. В эллинистической Таксиле найдены китайские изделия из нефрита, раковина из Японского моря, а также явно греческая статуэтка, изображающая гориллу, – единственное свидетельство возможного контакта с Индокитайским полуостровом. Даже после завоевания Бактрии кочевниками, т. е. после прекращения сухопутной торговли между Индией и Средиземноморьем, продолжали существовать морские связи, благодаря которым можно было перевозить китайские изделия, в частности шелк. И наконец, вполне вероятно, что северный путь из Китая через Монголию, огибавший далеко с севера Центральную Азию, не обязательно вел к Самарканду и Бактрам – его ответвление выводило прямо к Ольвии на Черном море.
Но все это блекнет в сравнении с историческим фактом прямого контакта – посольством 166 г. до н. э. Марка Аврелия к китайскому императору.
От Бу-Регрега до Ганга, от Эльбы до Голубого Нила эллинизм был единственной силой, способной хоть в какой-то мере объединить блиставший разнообразием мир. Но в образе мысли и жизни греков не все одинаково поддавалось освоению, его степень зависела от удаления, этнического характера, но в основном от уровня цивилизации. Если Рим полностью изменился в результате контактов с эллинистическими царствами, если кельты, иберы, нубийцы благодаря греческой культуре поднялись в своем развитии, то индийцы обязаны эллинизму только новым пониманием красоты.
Эллинизм проникал повсюду благодаря своему необъяснимому очарованию. Он завоевывал не только покоренные народы, но и римлян, политически победивших греков, и свободных от их опеки парфян или скифов. Знаменитые слова Горация о побежденной Греции, победившей своих диких победителей («Послания», 2, 1, 156), относятся не только к римлянам эпохи Республики, но и ко многим другим народам.
Поддаться чарам эллинизма (для любого народа) никогда не значило отказаться от самого себя. Напротив, это означало обрести средства для более полного и верного самовыражения, стать причастным к более человечной жизни.
Отсюда и значение искусства, распространявшего в высшей степени гармоничные формы. Искусство – это тот язык, в котором форма и содержание едины, <225> это тот синтаксис, который таит в себе самое сложное выражение видимости и сущности. Для лучших эллинизм – это освобождение, доступ к безмятежным храмам, освобождение от суеверий и ритуализма. Для всех это было откровение, острое осознание своих скрытых возможностей, средство углубить самые сокровенные верования. И суровые лица героев Энтремона, и разочарованную улыбку Будды из Гандхары можно одинаково считать детищами Греции.
Литература
Эллинистическая техника. Сборник статей под редакцией акад. И. И. Толстого. М.-Л., 1948.
Послесловие
Каждому исследователю, занимающемуся историей античного мира, известно, какое огромное количество научной и научно-популярной литературы, посвященной различным проблемам антиковедения, выходит ежегодно в свет за рубежом. Достаточно взглянуть на солидный том библиографического справочника «Марузо», содержащего одни лишь названия и короткие аннотации к той или иной работе.