Элмер Гентри

И все-таки, на основании свидетельских показаний преподобного доктора Элмера Гентри (под присягой) все лица, повинные в осквернении субботнего дня показом кинофильмов, три воскресенья подряд подвергались арестам (после чего сеансы по воскресеньям продолжались как ни в чем не бывало), а Элмер получил приветственные телеграммы от Лиги Субботнего Дня, от Дж. Э. Норта, доктора Уилки Баннистера из Йорквильской методистской церкви города Нью-Йорка, равно как и от сотни других выдающихся лиц духовного звания со всех концов страны.

VII

Не прошло и суток, как мистер Дж. Э. Норт известил Элмера о том, что он все-таки уходит в отставку через месяц и что, кроме Элмера, всего лишь два других святых мужа могут считаться конкурентами на его место.

А доктор Уилки Баннистер написал, что приходский совет Йорквильской методистской церкви, наблюдая за деятельностью Элмера в течение последних нескольких месяцев, пришел к решению ходатайствовать перед епископом о назначении его пастором при условии, что его будут не слишком отвлекать от церковных обязанностей посторонние дела.

Какая удача, что штаб-квартира «Напапа» помещалась в Нью-Йорке, а не в Вашингтоне в отличие от большинства святых союзов по кулуарной обработке законодателей!

Доктору Баннистеру и другим попечителям Йорквильской церкви Элмер написал, что хоть и будет числиться секретарем исполнительного комитета Национальной Ассоциации Оздоровления искусства и Печати (а разве это не честь для славного Йорквиля, если его пастор будет занимать столь высокий пост?), однако сможет на самом деле поручить всю работу по «Напапу» своим достойным помощникам и, не считая, быть может, одного дня в неделю, целиком посвятит всю свою энергию, свое время и свои молитвы тому, чтобы по мере своих слабых сил и способностей вести паству Йорквиля к добру и свету.

Мистеру же Дж. Э. Норту и членам попечительского совета «Напапа» Элмер написал, что хоть и будет номинально числиться пастором Йорквильской методистской церкви (а разве это не будет способствовать престижу их дела, если секретарь исполнительного комитета будет пастором одного из самых могущественных приходов Нью-Йорка?), однако сможет поручить все текущие дела своим достойным помощникам и, не считая, быть может, воскресных дней и изредка свадебных церемоний или панихид, целиком посвятить всю свою энергию и время тому, чтобы в меру своих скромных сил и способностей руководить эпохальной работой Национальной Ассоциации Оздоровления Искусств и Печати.

Обе эти благочестивые организации прислали ответ, что вполне удовлетворены его посланием и что теперь это вопрос нескольких дней, а там…

Послание же сочинила Хетти Даулер; правда, Элмер кое-где переставил запятые и поцелуями помогал Хетти печатать.

VIII

И надо же было так случиться, чтобы матушка Элмера именно в этот критический момент в жизни своего сына сочла нужным, не дожидаясь приглашений, приехать к нему погостить!

Встречая ее на вокзале, Элмер сиял. Конечно, приятно производить впечатление на великих мира сего — епископа Тумиса, Дж. Э. Норта или доктора Уилки Баннистера, — но все же с тех самых пор, как он себя помнил, истинной целью его жизни было заслужить одобрение матери и канзасского Парижа — то были его корни, истоки его существования. Какое наслаждение везти мать с вокзала в новеньком виллис-найте, показывать ей свою новую церковь, свою на редкость стильную квартиру, свою Клео в новом платье!

Но, прожив у Элмера всего два дня, миссис Гентри отвела сына в сторонку и решительно сказала:

— А ну, присядь-ка, сын, и не бегай по комнате. Мне нужно с тобой поговорить.

— Великолепно! С удовольствием! Только боюсь, что недолго, потому что…

— Элмер Гентри! Придержи язык, и довольно разыгрывать из себя знаменитость… Элмер, мой мальчик, я уверена, что не станешь нарочно делать зло. Но… мне не нравится, как ты обращаешься с Клео… А ведь она такая милая, славная женщина, и характер ровный, я благочестива…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я думаю, ты понимаешь, что я хочу сказать!

— Ну вот что, мама! Да ладно, ладно, сяду и буду сидеть спокойно, но… поверь мне, все-таки: я не знаю, что ты хочешь этим сказать! Не я ли всегда был ей хорошим мужем, мирился с тем, что она совершенно неспособна быть приветливой с самыми влиятельными прихожанами… Холодна, как лед! Когда бывают гости к обеду — пусть это даже Ригг, самая важная фигура в приходе, — она и рта не раскроет! А со мной? Прихожу домой из церкви, вымотанный до предела, и как она меня встречает? Весело, радостно, с поцелуем? Как бы не так! Только войдешь в дом, сразу начинает пилить — и то я сделал не так и это, ну и я, конечно, естественно…