Эльмира Нетесова Мгновенья вечности

— Что ж теперь делать?

— А ничего! Пусть у нас живет малец. Не объест, никому не помешает. Будет средь нас светлой искрой жить, теплиной и радостью. Поздним нашим или твоим ранним дитем. Хотя в твои годы я уже был отцом. И знаешь, никогда о том не пожалел. Дети людей не только друг к другу, а и к жизни привязывают. Ради них и собою дорожим, смысл видим, для семьи стараемся. Без детей, что ни говори, нет семьи. Глядишь, ты быстрее женишься ради Степы.

— Э-э, нет, только ни это! С пацаном найти бабу куда сложнее! Одно дело на ночь уломать. Со Степушкой уже на всю жизнь присматривать надо. А я и сам не знаю, получится ли из меня отец? Может не стоит спешить? Я и сам еще на ногах не стою,— вздохнул Яшка.

— Теперь уж на машине! Совсем взрослый стал,— похлопал сына по плечу человек.

Степка откровенно радовался, что его не оставили в приюте и вертелся на сиденье волчком.

Когда Яшка с Ильей Ивановичем вошли в кабинет начальника райотдела милиции, полковник Сазонов от удивленья чуть дара речи не лишился. Он смотрел на подчиненных, не веря в услышанное:

— Кто отказал?

— Баба! Она замещает заведующую, та в отпуске. А эта Алла Федоровна так нас отделала при Степке, что мы не просто ушли, а убежали от нее.

— Она со сковородкой на вас набросилась? С чего это вы отступили? — усмехнулся Федор Павлович, с укором глянув на криминалиста и Яшку.

— Там баба толще паровоза, а какая наглая! У нас в вытрезвителе таких не было. Куда ей

Степку? Я вобще не понял, кто ей детей доверил. С нею бродячих псов оставлять нельзя, всех в куски разнесет! Ни баба, а судовая корма! Против нее — медведь покажется жалким рахитиком. Как открыла пасть, нам слова сказать не дала! — говорил Яшка.

— Вы хоть сказали, что из милиции к ней приехали?

— Конечно! Но она только громче зазвенела. И ответила, мол, хоть из Кремля!

— Надо поинтересоваться ею, что там за хамка, вы пока идите, работайте, я созвонюсь с людьми. Когда договорюсь, вызову вас. Ребенок где сейчас?

— Пока у нас дома!

— Ну, потерпите еще немного. Куда-то его пристроим, определим. Не повесим обузу на ваши плечи!— пообещал Сазонов, дав понять, что разговор закончен.

— Так мы его оставим у себя или нет? — спросил Яшка отца, когда они вышли из кабинета.

— Знаешь, у самого уже голова кругом пошла. Все ж чужой ребенок. Лишнее слово не скажи, не крикни, пальцем не тронь. Своего хоть ремнем выпори, а этого не смей. Трудно будет нам с ним. Я с матерью поговорил о Степке, Иринка в слезы. Мол, ни сил, ни здоровья нет, а ребенка на ноги поставить дело не шутейное. Сказала, что не осилит... А мы с тобой и подавно не справимся,— опустил голову Илья Иванович и сказал:

— Мне сейчас в Михеевку надо ехать. Там мотоцикл увели из сарая. Найти нужно и вернуть хозяину. Сколько пробуду в деревне, не знаю. А Степку с кем оставим?

— Может в детсад пока отвести? — предложил Яшка.

— Это выход! Глядишь, до вечера Сазонов что-нибудь придумает,— обрадовался Илья Иванович и вскоре отвел мальчонку в детский сад, наспех уговорив заведующую и воспитательницу.

Федор Павлович конечно досадовал на Яшку, навязавшего ему заботу о пацане. Вслух не скажешь, но в душе все кипело. Ведь вот выиграл человек кучу призов, машину, так еще и сюрприз прихватил по пути. Он не мог проехать мимо. А другие теперь ломай голову. На красивые слова все щедры. Когда коснулось дела, никто ни на что не способен оказался,— придвинул к себе телефон, набрал номер куратора детского дома, попросил зайти ненадолго, тот не промедлил.

Выслушав Сазонова, качнул головой, досадливо поморщился и сказал:

— С Аллой Федоровной кто только не ругался. Гром-баба, одно званье ей. Грубиянка! Но она не соврала. У нее и впрямь вдвое больше детей. Куда еще брать? Их в коридоре не разместишь. Это же дети! Опять же накормить, одеть, обуть надо всех. А где на все деньги взять? Дают копейки, ни на что не хватает. Ремонт детдома уже восемь лет не делали. Здание все потрескалось, облупилось, крыша протекает, полы прогнили. А какое постельное белье, занавески, мебель, даже вспоминать не хочется. Сколько я писал, просил, звонил, все без толку! У нас забота о детях только на бумаге. А какие зарплаты у работников? Вслух сказать, что выругаться. А работа адская. Никто не соглашается туда идти, каждому себя жаль становится.

— У нас не лучше. Такая же ситуация! Вон на прошлой неделе ударили ножом оперативника, в ресторане драка поднялась. Мой сотрудник еле выжил. Теперь и не знаем, сможет ли в милиции работать, да и захочет ли вернуться. Ведь тоже двоих детей имеет. А получает гроши! Всем теперь трудно, хоть вашим или моим ребятам. А эта Алла Федоровна еще и оскорбила сотрудников!