Элоиза, дочь короля (СИ)

Подскочив, оправил помятый сюртук, застегнул все пуговицы до самого горла, привёл волосы в порядок и встал ближе к решётке так, чтобы его сразу нельзя было заметить, но сам он смог бы рассмотреть нежданных посетителей полностью.

Не успел он выровнять дыхание — настолько волновался, как услышал звук отодвигаемого засова.

— Ваше Высочество, — говорил кто-то, а потом он увидел сутану епископа, голос его был ласков, но неприятен на слух, — думаю, вам не стоит сюда заходить.

— Я же вам уже сказала, монсеньор Керье, — раздалось в ответ негромко, но очень твёрдо, — я сама решу стоит или нет. Проходите уже, не стойте в дверях, — раздражённо. При этом девушка не боялась вызвать недовольство монсеньора.

Лорд Донован сам не понял, как оказался вплотную к ограждению.

Он успел заметить, как люди перестроились и в темницу вошла, высоко держа голову, с невероятно прямой осанкой девушка, не старше его воспитанников. Тонкие черты лица, властность в каждом жесте.

С таким чувством собственного достоинства можно только родиться.

Принцесса. Её Высочество Элоиза Лея Беатриса Уэстлендская.

Он знал, что девушка является четвёртой дочерью короля. И эти земли отданы в её полное распоряжение. Зачем она пришла сюда? Навряд ли, чтобы спасти каких-то колдунов. Может, ей просто любопытно?

Принцесса спокойно огляделась, чуть поморщилась, да, запахи здесь стояли жуткие. И резко скомандовала:

— Больше света!

Неизвестно откуда тут же возникло ещё два ярко горящих факела в руках у дюжих стражников в королевской форме.

Её Высочество довольно кивнула и смело шагнула к первой камере, где замер ни жив, ни мёртв, лорд Донован.

— Ваше Высочество Элоиза, — он тут же опустился на одно колено, досадуя, что не сделал этого раньше.

— Встаньте, — прозвучало с той стороны решёток.

— Это лорд Алистер Донован, — заговорил маленький виконт Грей, стоявший по правую руку от принцессы, — директор вечерней школы Уолсолла. Положительный человек, замечен за непотребствами не был, работу выполняет, как положено.

Венценосная девочка равнодушно посмотрела на Алистера, а он, спокойно встав на ноги, заговорил:

— Ваше Высочество Элоиза, прошу вас, освободите детей. Они замечательные, добрые и никогда не причинят никому вреда.

Принцесса продолжала молчать, словно обдумывая что-то, а потом обернулась к коменданту:

— Покажите, где держат детей.

— Да, Ваше Высочество Элоиза, — глубоко поклонился тот, и прошёл вперёд, указывая дорогу.

— В чём их обвиняют? — услышал Алистер, с каждым словом принцессы искра надежды, разгоревшаяся внутри, стала меркнуть.

— Ворожат с водой. А вода — это святость! Нельзя оставлять их в живых! Дьявол вскорости поглотит их души окончательно, и они отравят все источники воды! — взвыл кто-то, по голосу Алистер определил, что это монсеньор Керье. — Что бы вы там ни решили, как бы ни жалели этих выродков, Вы не можете идти против церкви, Ваше Высочество!

— Детей перевести в замок, приставить охрану. Будем проводить расследование, пока я полностью не удостоверюсь в их виновности… или невиновности, — раздалось через несколько томительных секунд, — монсеньор Керье, я не иду против законов церкви. Мне хочется разобраться во всём самой. Не более того! — раздражение, прозвучавшее в голосе принцессы, можно было черпать ложкой.

Алистер вывернул шею под невероятным углом, чтобы хоть что-то рассмотреть, но он видел лишь отблески факелов и тени людей на полу.

— А здесь у вас кто, сэр Томас? — продолжила говорить Её Высочество, обращаясь к коменданту.

Люди подошли ближе к его камере, и лорд Донован, наконец-то, смог увидеть, что происходит.

— Ваше Высочество, — снова поклон, — это ведьма. Она совсем недавно загубила роженицу, та померла, бедняжка. Сему происшествию есть многочисленные свидетели. Завтра её казнят.

— Её тоже перевести вместе с детьми. Я хочу сама заняться колдунами на МОЕЙ земле, — и было это сказано так, что ни у кого не осталось никаких сомнений. И возражений.

Кроме епископа Керье, тот с шипением кинулся на дверь, за которой находилась повитуха, и прокаркал:

— Не позволю! — видать у монсеньора накопилось и он не выдержал, его аж трясло от праведного негодования.

— Сэр Локвуд, — спокойно произнесла Её Высочество, и великан сделал широкий шаг в сторону взбунтовавшегося священника, недвусмысленно положив ладонь на рукоять меча. Епископ сбледнул с лица и тоненько проблеял:

— Я отпишу Его святейшеству! Вы позволяете себе чинить препятствия святой инквизиции в её богоугодном деле!

— Монсеньор, — устало сказала принцесса, и откуда столько терпения в такой маленькой девочке? — Моё слово против вашего? Вы перечите мне?

Епископ сглотнул, оглянулся, но не нашёл поддержки, даже его помощник викарий, куда-то запропастился. Отец Поль Белье лишь покачал головой, никак не собираясь помогать коллеге по цеху. И Керье сдал назад. Было видно, что затаил обиду, но, кажется, это совсем не волновало маленькую принцессу. Кивнув своему телохранителю, чтобы отступил в сторону, она шагнула к камере Алистера и чётко скомандовала: