Элоиза и Себастьяно, или Тёмные стороны

— К сожалению, в той серии фоток не было его портрета! Если бы был — я бы взяла только его, и сразу же опубликовала!

— Могли бы вырезать, — сообщила Элоиза. — Но вы не стали так делать. Вы подумали и решили, что не станете афишировать ваши личные разногласия, но представите дело так, чтобы немного разбогатеть.

— Можно подумать, я одна такая, кто пытается разбогатеть на чужой глупости!

— Ничего не знаю об этом, — покачала головой Элоиза. — Возможно, я не права? Нужно было зарабатывать деньги не своим умом, а чужой глупостью? — глянула она на обоих мужчин.

— Да можно подумать, вы что-то знаете о заработках! Вы ведь родились в богатой семье! Вам родители дали всё! А мне разве что квартиру снимали, пока я училась! И кормили немного, да, но на кафешки уже приходилось самой зарабатывать!

— Ну да, у меня был отличный старт, но если бы я сама не вкладывалась — ничего особенного у меня сейчас не было бы, — пожала плечами Элоиза. — Положим, на улице жить не пришлось, конечно, крыша над головой была бы, и пропитание — тоже, но, думаю, не более. Почему-то у нас все при деле, во всех ветвях всех семей.

— Я так понимаю, твоя последняя машина потребовала всех твоих накоплений? — смеясь, сощурился Поль.

— О да, — согласилась Элоиза. — Я откладывала на новую машину довольно долго.

— Я боюсь, Элоиза, если госпожа Перонне увидит вашу машину, она не поверит, что вы на неё заработали, — покачал головой Себастьен.

— Много кто не верит, но это их проблемы, — пожала плечами Элоиза. — Ну ок, Николя Бодри сволочь. Расскажите уже нам наконец о его сволочизме. И мы подумаем, что дальше.

— Это личная история, — глухо проговорила Селин и замотала головой.

— О как вы заговорили, забавно. Значит, только чужие личные истории можно предавать огласке? — злость давно уже клокотала где-то внутри, и выплеснулась наконец. — Правду, и немедленно!

Селин сжалась, как будто её ударили. Видимо, что-то до неё долетело. Ну и ладно.

— Это было на втором курсе, — забормотала она. — Ну, я напропускала, много. Дела были. И работала тоже. На фрилансе. Делала рерайт статей для одного сайта. А там редактор была очень уж докапучая, каждый раз прикапывалась, всё ей не нравилось, как я фразы строю, да какой у меня вообще язык, всё время заставляла переписывать! Какой надо у меня язык, раньше никто не жаловался! И в итоге я в сессию не сдала философию. Ещё другие предметы не сдала тоже, с первого раза, но со второго — сдала. А философию — нет. Там нужно было какие-то дурацкие книги читать! Много!

— О да. Читать книги. Непреодолимое препятствие, — не удержалась от реплики Элоиза.

— Видели бы вы те книги! Кто только их писал, да как такое вообще издавали, да какой идиот додумался, что всем нужно изучать эту философию!

Первым засмеялся Поль. В голос. Себастьен присоединился к нему секунду спустя.

— Барышня, вы понимаете, кому вы это говорите? — Поль так и не просмеялся до конца.

— А что не так? — удивилась она.

— Вы вроде изучали своих фигурантов. Или только прикидывали, сколько у них может быть денег?

— И что с того? Ну да, мне нашли информацию, — непонимающе произнесла она. — Что не так-то?

— Всё так, продолжайте, — велела Элоиза.

И Селин пришлось продолжать.

— В общем, я и со второго раза не сдала. И тогда я пошла к преподавателю, к этому Бодри. И спросила, может, он какое конкретное задание даст, я его сделаю, и он мне ну хоть какой проходной балл поставит. А он сказал, что ничего я не сделаю, потому что ничего не знаю. И пусть я иду гулять до осени, то есть учить и читать, или через постель. Я подумала и согласилась через постель — это же по-быстрому! Ага, куда там, по-быстрому! Да он меня неделю мурыжил, пока оценку поставил! Ну я в сроки сессии уложилась, конечно, но это был ещё не конец! В следующем семестре была социология, по их же кафедре. И там препод сказал, что будут пропуски — вообще не допустит к экзамену. А я же работала, у меня были пропуски. И он не допустил, сказал отрабатывать, выполнять работы по каждой пропущенной теме. А мог бы просто на экзамене тупо спросить, и всё! И он всё это мне высказал в их общей преподавательской комнате, Бодри тоже там сидел! Вышел следом за мной и спросил, не нужна ли помощь. Сказал, что может договориться, на тех же условиях, что и раньше, то есть с меня — серия встреч. Ну а у меня что ли был выбор? Когда бы я ему все эти работы писала? У меня статьи ежедневно и ещё другие дела тоже! Мог бы и войти в положение! Но никто из них в положение не вошёл, ни один.