Элрик: Лунные дороги

– Здесь он не придаст тебе силы, – взял себя в руки Гейнор. И опустил лук. – В Му-Урии ты бессилен. Здесь правит Закон.

Я овладел дрожащим клинком. Сунул его в самодельные ножны. Гейнор раскрыл карты. Возможно, показал и свою слабую сторону. Может быть, его сверхъестественные союзники тоже не способны войти в Му-Урию сами по себе? Может, у города есть и другая, невидимая защита?

– Лишь до тех пор, пока город не падет, – ответил я неожиданно.

Только сейчас Гейнор понял, что раскрылся, и ухмыльнулся. Теперь мне стало ясно: он пробрался в город с несколькими верными людьми, но не смог воспользоваться силой союзников. Нужно отдать должное его отваге, раз он пришел за Ворон-мечом с одним лишь Клостергеймом.

– Ты многое понял о мультивселенной, кузен, – сказал Гейнор.

– Благодаря снам и занятиям, – ответил я. – Здесь я по просьбе своего родича. Иначе не стал бы вмешиваться.

– Родича?

Я насторожился. Теперь я знал то, чего раньше не знал Улрик.

Ощутил знакомые древние ароматы, различал оттенки запахов. Начал интересоваться тем, что меня окружало.

Заметив, что я отвлекся, Гейнор отступил на несколько шагов, чтобы я не смог его достать. Закричал, замахал руками. Клостергейм выхватил клинок и бросился к нему. Я заулыбался, предвкушая игру. Левой рукой прижал ножны к телу, чтобы при необходимости быстро выхватить клинок. Он запел и задрожал, чувствуя мое меняющееся настроение.

И слух мой стал острее, чем у фон Бека. Я услышал быстрое шуршание в тени. Может, могущественные союзники Гейнора ему тут и не помогут, но его банда уже рядом. Все-таки он не осмелился войти в город в компании одного Клостергейма. Когда кошек можно было больше не бояться, они набрались храбрости пойти за Гейнором, повиноваться ему. Карикатурные великаны, которых Уна называла тругами. Они принюхивались и урчали в ожидании кровавого пиршества. Я вспомнил, что офф-му назвал их каннибалами.

Я засмеялся.

– Какая ирония!

Одно незаметное движение, и меч вновь оказался на свободе. Алые руны побежали по клинку.

Сталь пульсировала и стонала. Я мягко, словно кот, двинулся к Гейнору и Клостергейму. Сделал несколько шагов, сокращая дистанцию. Темная сталь взмыла вверх. С мечом в руке и двойником во мне я ощущал безграничную силу. Эхо моего хохота заметалось по громадной пещере.

Гейнор вскричал, приказывая своим слугам перейти в наступление. Я начал защищаться от стальной бури. Дубинки и мечи мелькали со всех сторон. Полагаясь на свои сверхъестественные инстинкты и рефлексы, я уклонялся от ударов. Вскоре вокруг меня образовалось свободное пространство. Но они меня не боялись. Мой запах заставлял их ноздри трепетать. Они лишь ждали сигнала Гейнора, чтобы снова броситься в атаку. И казалось, что на этот раз они меня точно сомнут.

Черный клинок взвыл. Меч, который я называл Равенбрандом, а мой двойник – Буреносцем, не желал возвращаться в ножны, не искупавшись в крови. Песнь его слилась с нежным звоном хрусталя. Это была песня голода. В свое время он уничтожал целые армии – и теперь требовал продолжить пиршество.

Он стонал и жаждал удовлетворения.

Наконец-то он мог насладиться. Напиться от души. И дать мне сил, которые пригодятся мне во время следующего Призыва.

Глава одиннадцатая Сила двоих

Гейнор выкрикнул приказ, и чудовища бросились на меня. Через пару секунд атаковал и я. Меч ожил. Он обладал собственным разумом.

Рубил воздух, оставляя красный сияющий след, рассекал плоть, кости и жилы, пронзал тела и души, отбирая жизни. Каждая новая отнятая душа укрепляла мою собственную, порядком ослабевшую. Мой аппетит разыгрался. Я прорубал себе дорогу к Гейнору и Клостергейму а те, стоя на краю площади, понукали тругов и дикарей убить меня. Я расчищал путь к двум вождям, словно косарь, что шагает сквозь высокую траву. Меня начали бояться. Я привык к подобному страху. Другого и не ждал. Все люди боялись меня, и я презирал их за это. Кровь мелнибонийцев не заражена подобной дрянью, эта слабость нам не присуща. Мой народ правил миром десять тысяч лет. Они определяли историю Юных королевств, этих народов всего человечества. Моя раса древнее, мудрее, чем люди, и намного более жестокая. Нам не знакомы доброта и безыскусность существ, которых мы считали ненамного выше обезьян. Я презирал их до глубины души.

Я был мелнибонийским аристократом. Обучаясь чародейству и обретая колдовские силы, познал много ужасного, такого, что эти существа даже не способны почувствовать и испытать. Союз с элементалями и младшими Владыками Хаоса – моя заслуга. Я мог воскрешать мертвых. Мог повелевать всеми тварями и уничтожать врагов Черным рунным мечом.

Я был Элриком из Мелнибонэ, последним из рода императоров-чародеев, Князем руин, Владыкой погибших. Меня называли предателем и женоубийцей. Куда бы я ни направился, везде меня боялись и ублажали – даже те, кто ненавидел, ибо я обладал такой властью, с какой не смог бы управиться ни один человек.