Ельцин и его генералы

Еще будучи начальником академии Генерального штаба Родионов вместе со своими единомышленниками много работал над концепцией военной реформы. Когда в 1992 году Грачев обнародовал свой план реформы армии, Родионов открыто заявил о его несостоятельности, назвав концепцию МО по реформе ведомственным документом, обязывающим не государство, а МО львиную долю забот по переустройству Вооруженных Сил взвалить на свои плечи. С того момента началось яростное столкновение двух концептуальных школ — грачевской и родионовской.

Грачев выдавал за военную реформу объективно необходимое сокращение армии и вынужденную передислокацию ряда группировок, «создание Минобороны и Генштаба России», введение контрактной службы и новой формы одежды.

Родионов доказывал, что армия не может реформировать сама себя, что ее реформирование должно быть составной частью переустройства всей системы обороны государства. Позже Родионов скажет: «К сожалению, мы потратили целых четыре года, чтобы понять: реформа армии и военная реформа государства не одно и то же. Мы должны реформировать не часть системы, а всю оборонную систему государства». В этом выводе — отправная точка родионовской концепции военной реформы страны, первооснова ее стратегии, включающая все составные части механизма обеспечения военной безопасности государства — от военной доктрины до формирования оборонного сознания людей, начиная еще с дошкольных учреждений.

После десяти лет яростных дебатов высшего генералитета и политиков о сущности и основных направлениях реформирования Вооруженных Сил Родионов предложил поставить точку в этом бесконечном споре и заявил, что генеральная формула реформы армии неизбежно будет заключаться только в одном: меньшим количеством войск обеспечить лучшее качество обороны государства. Жизненный и служебный опыт помогал ему в изнурительных спорах с войсковыми и флотскими командирами о путях сокращения армии. Есть сила эмоций, а есть сила логики. Когда Родионов во время поездки на Камчатку сказал о возможном сокращении танковых частей в ряде регионов Крайнего Севера, один горячий комкор чуть ли не задымился от негодования. Родионов дал ему высказаться, а затем, прохаживаясь по залу перед двумя командирами, стал вслух рассуждать:

— Вот стоит у нас танковый полк на Чукотке. Гарнизон. Двухметровый снег десять месяцев в году. Дорог, считай, нет. Если здесь американцы, допустим, решат высадиться, с ними и воевать не надо — сами погибнут. А полк стоит Деньги из Москвы текут. А территория прикрыта РВСН, ВВС, ПВО, флотом. А полк стоит. И вот я спрашиваю себя и вас: зачем он здесь стоит? Ответить могу только так: а хрен его знает!

Дружный гогот.

Смех смехом, но абсолютно ясно: за словами министра о меньшем количестве войск стоит неизбежное их сокращение. Для военного люда — процесс чрезвычайно болезненный. В связи с этим в войсках и на флотах часто вспоминают хрущевский «миллион двести» — авантюру, унизившую гигантское количество военных людей… Родионов помнил тот «урок издевательства» над армией и потому потребовал от своих стратегов в числе приоритетов реформы особым пунктом прописать обеспечение надежной социальной защиты тех, кому придется снять погоны.

Своими неоднократными заявлениями о такой непопулярной мере, как неизбежное сокращение войск, Родионов успел вызвать повышенную настороженность в рядах офицерского корпуса. Министру довелось по этой же причине выдержать яростную атаку десантников. Офицеры одной из частей прислали ему гневное письмо и обещали, что если их бригада попадет под сокращение, то они устроят… публичное самосожжение. Другие десантники решили взять Родионова в обход: они подговорили одного из высочайших российских церковных сановников обратиться к министру с просьбой не сокращать их дивизию. Дошло до того, что знаменитые воры в законе обещали местным властям «полный порядок в области», если они сумеют уговорить министра не трогать воздушно-десантную дивизию, дислоцирующуюся в их городе…

Дальше всех пошел бывший заместитель командующего ВДВ по воспитательной работе генерал-майор Владимир Казанцев: он публично подверг критике директиву министра обороны о сокращении ВДВ и выразил свое несогласие с ней. Родионов, которого уже не однажды обвиняли в мягкотелости, на сей раз действовал со всей строгостью: Казанцев был снят с должности…

БЕЛОРУССИЯ

Поздней осенью 1996 года Родионов на своем самолете вылетел в Белоруссию — на вывод последних ядерных ракет из республики. Мне до сих пор помнится, что в тот день настроение у министра было паршивое. Он долго сидел, не проронив ни слова, в своем салоне, глядя в иллюминатор на однообразный заоблачный пейзаж. Потом надел очки, взял из рабочей папки листки с тезисами своего предстоящего выступления на «торжественных проводах» российских ракетчиков и стал еще раз перечитывать и что-то править.