Ельцин как наваждение

Достать билет до Ленинграда сейчас не так просто. Это в доперестроечные времена самолеты летали туда чуть ли не каждый час, а ныне всего два рейса в день. Говорят, это потому, что у Аэрофлота нет керосина, а у пассажиров – денег. Так что придется ехать скорым поездом, а они, как назло, почти все ночные. Самое раздольное для дорожных лиходеев время! Вот потому сижу и гадаю: кого бы из друзей-приятелей позвать с собой в Ленинград? Чтобы не одному. Единственный, чье имя приходит на ум, – коллега по «Комсомолке» и сосед по дому Юра Филинов. По возрасту он мой ровесник, даже чуточку старше, но по врожденной бесшабашности – пацан пацаном.

– Юраня, у тебя есть желание прокатиться до Питера и обратно?

– Когда?

– Сегодня ночью, «Красной стрелой».

Ответ его достоин незабвенного Пятачка:

– До пятницы я совершенно свободен!

Ярошенко уже позвонил в Питер Басилашвили и сообщил о моем приезде. Теперь тот ждет информацию о номере поезда и вагона. Будет встречать на перроне. Там же передам и деньги. Так что наша с Филиновым поездка по времени и трудозатратам не будет слишком накладной – утренним поездом приехали, вечерним уехали, день на прогулку по городу и дегустацию питерского пива (последнее было включено в программу визита исключительно по настоянию моего спутника).

…Фирменная «Красная стрела» отравляется около полуночи, но мы приезжаем на Ленинградский вокзал намного раньше, часам к десяти. Не без труда, но все же находим кассу продажи билетов на текущие сутки, и встаем в очередь. Перед нами человек двадцать. Сидящая за окошком кассирша выслушивает каждого с выражением глубочайшего недовольства на лице, словно тот заявился к ней в дом и просится на ночлег. Она будто играет словами в пинг-понг, при этом всегда оказывается в победителях. С нами у нее тот же разговор, что и со всеми: «Говорите!.. Пожалуйста, нам два билета на “Красную стрелу”… На сегодня ничего нет… Тогда не на “Красную”, на ближайший скорый до Ленинграда… На скорые билетов нет… Что же нам делать?.. А мне откуда знать, что вам делать?! Есть билеты на утренний пассажирский. Будете брать?.. Не будем… Следующий!».

Признаться, никак не ожидал, что с билетами будет такая лажа. В газетах пишут, что из-за обнищания населения спрос на пассажирские перевозки упал, а тут не наблюдается ничего похожего – толпы людей с чемоданами и тюками, многометровые очереди за билетами и самодовольные кассирши, презирающие все, что шевелится по ту сторону окошка. Какай-то необъяснимый экономический парадокс.

– Может, попробуем договориться с кем-нибудь из проводников? Или все-таки возьмем на утренний, а сейчас поедем домой спать-почивать?

– Минутку! – Филинов решительным шагом направляется к двум прохаживающимся по залу милицейским сержантам.

Юра – человек-фейерверк. Что сейчас говорит служивым, о том можно только догадываться, но я уже ни на секунду не сомневаюсь – билеты у нас будут. Так оно и выходит:

– Я ребятам все рассказал, они помогут.

– И что же ты им такого наговорил?

– Рассказал все, как есть. Что мы из «Комсомолки», что ты – друг Ельцина, что везем деньги на лечение за границей артиста Михайловского…

– Юра! Ты что ж творишь?!

Высказать все, что думаю по этому поводу, не успеваю – милиционеры подходят и весьма учтиво здороваются со мной за руку: пойдемте!

– Куда?

– Сначала в кассу, а после к нам в дежурку. Посидите у нас до отхода поезда. Не ходить же вам по вокзалу с такими деньжищами.

Милиционеры решительно шагают впереди, мы едва поспеваем сзади. Наверное, со стороны это выглядит задержанием – забрали у двух подозрительных типов документы и ведут их в отделение. Синюшно-припухшие вокзальные завсегдатаи, сидящие на корточках возле туалета, уже ставшего платным, но еще не утратившего ароматы бесплатного, провожают нас презрительными взглядами: мол, так вам и надо, цуцики, не лезьте на чужую поляну!

– Зинок, – сержант, тот, что постарше, просовывает голову в окошко, за которым сидит давешняя хмурая кассирша, удивительным образом преобразившаяся в обходительную веселушку, – выдай-ка нашим ребятам два билетика на «Красную».

– На верхнюю или на нижнюю полку?

– Да нам бы хоть на какую.

Милиционер смотрит на меня неодобрительно, будто я своей покладистостью бросил тень на его деловую репутацию:

– На нижнюю, конечно. На нижнюю им дай. И чтоб не возле туалета.

Итак, билеты у меня в кармане. Теперь к таксофону, и звонок Ярошенко: едем таким-то поездом, вагон такой-то. До отправления чуть меньше двух часов. Что теперь? Сержанты ведут нас к двери с надписью «Посторонним вход воспрещен». Тот, что постарше, уже взявшись за ручку, мечтательно произносит:

– Эх, я б сейчас водочки грамм сто маханул! Устал, понимаешь, как собака, а еще вся ночь впереди.

– А что нам мешает махануть?!