Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина

В меморандуме признавалась политическая реальность: союзные республики - это суверенные государства, со всеми вытекающими отсюда последствиями, реальная власть в них переходит к ним самим, что и должно быть зафиксировано в новом Союзном договоре. Центр обязуется не вмешиваться во внутренние дела республик и признает верховенство республиканских законов на их территории. В свою очередь, и республики обязуются соблюдать союзные законы там, где не действует республиканское законодательство. Каждая республика принимает собственную программу перехода на рыночные отношения. Центру предоставляется лишь роль координатора, присматривающего за сохранением единого экономического пространства. Центр и республики делят между собой собственность. Республикам предоставляется право распоряжаться валютой, которая заработана на их территории. Подписание Союзного договора переносится с мая - июня на июль, - оно состоится после президентских выборов в России. Текст Союзного договора будет подготовлен на основе предложений, которые выдвинут республики. После его подписания будет принята новая конституция и проведены выборы новых законодательных органов Союза и союзного президента. До подписания договора республики и Центр обязались соблюдать перемирие - прекратить «войну законов» и не допускать грубых выпадов в адрес друг друга.

А вот к республикам, которые не подпишут Союзный договор, решено было относиться как к иностранным государствам в полном смысле этого слова.

…Надо, правда, сказать, что пресс-служба Горбачева 29 мая опровергла существование конфиденциального меморандума: «Итоги... обсуждения нашли полное отражение в опубликованном Совместном заявлении, никаких других документов не подписывалось». Однако Ельцин, выступая 1 мая в Новокузнецке, признал:

– В заявление не вошли многие вопросы, касающиеся разделения собственности и функций между Центром и республиками - об этом договорились. Договорились по валюте..., по золотому запасу..., были достигнуты и другие договоренности.

Да и вообще дальнейшие события показали: главное, о чем договорились и что будто бы было зафиксировано в то ли существующем, то ли в несуществующем меморандуме, в основном соблюдалось. Особенно обращало на себя внимание, что полностью прекратилась публичная полемика между Центром и республиками, прежде всего между Горбачевым и Ельциным. Однако среди других бросавшихся в глаза примет были и не такие мирные и благостные – был, например, Карабах. Вскоре после ново-огаревской встречи участник «девятки» азербайджанский президент Аяз Муталибов начал боевые действия против «армянских террористов» в этой бывшей азербайджанской автономии, - видимо, будучи уверенным, что теперь Центр его не одернет: ведь республикам предоставлена полная самостоятельность во внутренних делах. И оказался прав: Москва молчала. Не торопился Горбачев отреагировать и тогда, когда к нему с просьбой вмешаться в конфликт обратился лидер Армении Левон Тер-Петросян: Армения, не желавшая подписывать Союзный договор, оказалась вне «девятки» и теперь, по-видимому, рассматривалась как «иностранное государство».

Возможно, что самого меморандума как документа действительно не было (и тогда пресс-служба президента формально была права), но договоренности все же как-то где-то были записаны. Не исключено, что существовал просто какой-то выделенный из общего текста фрагмент стенограммы…

Кто был инициатором компромисса

Инициатором встречи и заключенного компромисса был Горбачев. По существу, это означало серьезный перелом в его настроениях - переход от настроений борьбы, давления, силового сдерживания республик, жаждущих самостоятельности, независимости, к примирению или, по крайней мере, к перемирию. Вадим Медведев так описывает, каким образом президент пришел к идее компромисса:

«Чувствуя ослабление поддержки со стороны партии, а также определенный поворот в общественных настроениях не в его пользу, Горбачев все больше задумывался над проблемой политической базы для дальнейшего продвижения страны по пути демократических преобразований…

В начале апреля на заседании Совета безопасности при обсуждении политической ситуации в стране и предложения оппозиции по «круглому столу» впервые, насколько помню, прозвучала (из уст Горбачева? – О.М.) мысль о выработке программы действий президента СССР совместно с руководителями республик, выступающих за сохранение обновленного Союза, включая, разумеется, и Россию. Пусть это будут не все республики, а только «девятка», но нужна доверительная и узкая встреча президента с государственными руководителями этих республик. Такая встреча была намечена на середину апреля, а 24 - 25 апреля должен был состояться Пленум ЦК КПСС.