Элвис Пресли. Безрассудная любовь

На следующий день Элвис ничего не помнил, но Джерри остался при своем решении. «У меня не было причин, чтобы остаться. Он устал, все устали — он просто не хотел большого сопротивления. Все, чем я был, — только болью в шее. Я сказал Элвису: «Знаешь, я всегда говорил, что дружба значит для меня больше, чем работа». Он ответил: «О чем это ты говоришь?» Клянусь Богом, он понимал, о чем я. Я сказал: «Слушай, Элвис, мне просто нужна перемена. Ничего личного». Он ответил: «Ну что же, я думаю, ты должен сделать то, что должен». Я не пытался быть тяжелым. Он сделал для меня больше, чем кто — либо в моей жизни. Просто было слишком много людей, налетающих друг на друга и называющих его «Босс». Все перевоплощалось во что — то другое, а остальной мир был маленьким пузырьком, который больше не воспринимался. Выходя в этот мир, ты ощущаешь себя почти голым, покидая развлечения, потому что все было основано на них. Но еще оставалось время».

Глава 17 БОЛЬ

(январь — декабрь 1976)

Боссы RCA были готовы на все, чтобы заманить Элвиса снова в студию. В своем огромном желании этого добиться они даже решили прибегнуть к крайнему средству; предложить ему записаться дома. Эта идея появилась у них еще пятнадцать лет назад, тогда они подумывали оборудовать специальную звукозаписывающую студию в Грейсленде, чему воспрепятствовал Полковник, считавший, что его подопечный и так слишком много записывается. Но это было давно. Теперь же обе стороны пришли к полному согласию: все хотели получить качественный продукт от исполнителя, у которого за последние годы сформировалось полное отвращение к студиям записи. И вместо того чтобы оборудовать в его доме студию, отвечающую самым последним требованиям техники, они решили установить временное оборудование в помещении за кухней, из которого требовалось просто вывести провода в специальный грузовик, который будет припаркован за домом.

Уже более двух лет ничего подобного не планировалось. Звукозаписывающая сессия Элвиса в марте 1975 года была единственным эпизодом за весь тот длительный период потери всякой творческой активности, который наблюдался в его жизни с момента работы в студии «Сан». Фелтон был уверен, что на этот раз им удастся увлечь Элвиса и при этом избежать многих обычных проблем; ведь теперь им будет гораздо легче ухватить его настроение и вдохновение и незамедлительно приступить к работе в студии. Сам Элвис был полон энтузиазма относительно этой затеи. Когда же он увидел, во что превратилось переоборудованное под студию помещение, когда оттуда полностью была вынесена мебель в полинезийском стиле, он был столь впечатлен, что подумывал оставить временные декорации навсегда.

Но когда до начала записи оставались считанные дни, Элвис неожиданно покинул город. Один из его близких друзей в денверском управлении полиции, детектив Юджин Кеннеди, застрелился, не в силах разрешить свои домашние проблемы. Чтобы отдать дань уважения покойному, «со старшим братом которого, полицейским капитаном Джерри Кеннеди, Элвиса связывала многолетняя дружба, благодаря чему Джерри и ещё три офицера получили в подарок от звезды по шикарной машине», как сообщала газета Denver Post — Элвис вылетел на похороны. Кроме того, в церемонии прощания по просьбе Элвиса участвовали Джей Ди Самнер и The Stamps. Сам Элвис присутствовал на похоронах в форме полицейского капитана, которую ему подарили друзья. Высокий и статный, стоял он на панихиде в церкви в военном кителе, специально подогнанном по фигуре, в своих любимых очках и фуражке. Всем казалось, что именно таким мечтала его видеть мать. Он чувствовал себя очень уютно в компании мужчин, которые принимали его таким, какой он есть. Он был горд, что эти достойные офицеры позволяли ему сопровождать их на операции по борьбе с наркотиками (пусть даже они и не разрешали ему выходить из машины). И когда они пригласили его после церемонии отправиться в закусочную около офиса Угольной компании Колорадо — их любимое местечко, — он сразу же согласился и с гордостью входил в ресторан в капитанской форме.