Эмблема печали

— Действительно, вы извините, конечно, что я интересуюсь, я понимаю, что это деньги случайные, их не жаль. Но хотелось бы узнать, сколько здесь? — спросила она. — Тут ведь, наверное, тысяч пятнадцать в американских долларах? Да и неосторожно вот так показывать крупную сумму малознакомым людям. Скажите правду, Алексей, иначе я с вами дальше не пойду.

— Шестьдесят тысяч! — Он тряхнул головой, и мокрые длинные волосы дернулись по его худеньким плечам. — Но поверьте, это вовсе не большие деньги. Поверьте мне, я зарабатываю такую сумму вполне законным трудом за пару недель.

— И что же это за труд? — язвительно спросила Лида.

Алексей повернулся к ней, он говорил совершенно искренне.

— Продаю идеи. Новые идеи… — Он будто оправдывался. — За границу. Я вообще-то очень богатый человек. Это правда, я торгую помаленьку интеллектуальной собственностью.

«Что ж ты, гений, на билетик мне денег не одолжил? — подумала в раздражении Лида, но вслух этого все-таки не произнесла. — Сама виновата, попросила бы, дал бы, конечно. Завтра в восемь домой бы уже уехала».

— Чем? Чем вы торгуете? — встряла Маргарита.

— Интеллектуальной собственностью, — повторил Алексей. — Но если вас интересует, что я понимаю под термином «интеллектуальная собственность», то я готов обсуждать это только за столиком!

«Воистину, деньги к деньгам… — поежившись от холода, подумала Лида. — Глупо ему не верить!»

Кулаком с зажатой в нем пачкой зеленых купюр Алексей указал на двери ресторана и спросил:

— Ну, вы как, идете?

Маргарита кивнула.

— А ты идешь? — он повернулся к Лиде.

Лида пожала плечами, потом кивнула утвердительно. Она поняла, что действительно замерзла и очень хочет есть.

6

Единственный в городке ресторан был в этот вечерний час переполнен. Музыканты на небольшой круглой эстрадке были пьяны, и музыка, хоть и очень громкая, звучала фальшиво. Солист, утирая плешивую голову платочком, отдыхал. Он устроился за ближайшим к эстрадке столиком и пил шампанское. Солист был немолод, как, впрочем, и большинство посетителей ресторана. Сильно выделялись только уже знакомые Лиде демобилизованные солдаты из их злополучного вагона.

Заметив девушек, они замахали руками, закричали, пытаясь перекрыть музыку. Они явно желали, чтобы те присели за их столик. Лида только покачала отрицательно головой.

— По-моему, провинция просто больна гигантоманией, — сказал Алексей. Он весело рассмеялся, указывая пальцем на огромный деревянный нос парусника, нависающий прямо над столиком дембелей. — Прямо глаз отдыхает на этих симпатичных извращениях!..

Перестав смеяться, он галантно отодвинул для Лиды стул и жестом пригласил обеих девушек за столик, расположенный подальше от эстрадки и от угрожающе нависшего над залом дизайнерского излишества.

— А что им делать, если у них здесь ничего нет? — возразила Лида. — Я смотрела путеводитель: ни храмика, ни дворца какого-нибудь захудалого. Совсем нечего показать туристам. Наверное, одни «почтовые ящики».

— Вот туристы и не ездят! — невпопад вставила Маргарита.

— «Почтовые ящики» теперь тоже туристический объект, — сказал Алексей. — Особенно интурист их любит.

— Скучно как у вас выходит! — томным голосом сказала Маргарита. — Все любят что положено, хотят что положено… Жить неинтересно даже!

— Ну, почему же, — возразил Алексей. — По-моему, прямо напротив, нет ничего интереснее всеобщей одинаковости. Нас связывают одни и те же социальные условия, психология, рефлексы… Разве не удивительно, например, что столько совершенно разных людей ведут себя в одной и той же ситуации абсолютно идентично…

— Ну, не идентично! — возразила Маргарита. — Это слишком!

— Именно, именно идентично. Простой пример. В поезде все послушно по первому требованию разделись… Социальная игра. Расчет. Я бы мог, например, имея общий расклад социальных групп пассажиров плюс сложившуюся ситуацию, просто при помощи компьютера просчитать: у кого какая будет реакция, кто что скажет… кто как будет поднимать руки. Плюс-минус полторы фразы! Человек управляем, и это куда интереснее любых исторических памятников!

— Значит, мы как марионетки на ниточках… — Маргарита сверкнула глазками в сторону Алексея. — Но и вы тоже марионетка в таком случае. Если вы человек, значит, тоже марионетка?

— Не совсем так, хотя, в сущности, верно. Как раз в поезде я провел небольшой эксперимент. Сознательно нарушил правила социальной игры. Это, конечно, могло плохо кончиться, но, как вы видите, кончилось хорошо. Кроме того, если бы я оставался в рамках предложенной бандитами инсценировки, то сейчас нам было бы просто нечем заплатить за этот ужин.

— Ты действительно теперь зарабатываешь на своих идеях? — неожиданно поперек общего тона спросила Лида.

Алексей кивнул.

— И вы тоже нарушили условия игры? — спросила Маргарита, обращаясь к Лиде. — Поэтому с вами и не случилось… — она запнулась на миг, — таких неприятностей, как со мной?

— Нет, — сказал Алексей. — У нее просто мощное природное чутье.

— Хватит! — Лида посмотрела на Алексея с раздражением. — Честное слово, это неприятно!

— Молчу, молчу…