Эмбруддок (СИ)

   Она повернула к нему лицо с огромными блестящими глазами, в которых не было гнева, но в которых он легко мог вспыхнуть.

   -- Я хочу любить тебя, но ты сломаешь мне руку, если я скажу что-нибудь против тебя. Ты слишком свиреп и необуздан. Мы всегда будем ссориться. Ты никогда не говорил со мной мягко. Ты умеешь насмехаться, издеваться, но ласковым ты не умеешь быть.

   Аоз Рун гордо усмехнулся.

   -- Такой я человек. Но я никогда не сломаю твою красивую руку. Когда ты будешь со мной, ты забудешь все свои теперешние мысли.

   Она ничего не ответила и снова стала кормить гусей. Баталикс зарылся в тучи на горизонте и поджег их золотым сиянием. Всё вокруг замерло, облитое красным золотом. Лишь река мерно несла свои черные воды.

   Аоз Рун долго стоял, переминаясь с ноги на ногу, а затем всё же спросил:

   -- Чем ты была так занята?

   Не глядя на него, Шэй Тал сказала напряженным голосом:

   -- Ты помнишь мои слова в тот день, когда мы хоронили Лойланнун? Я говорила в основном для тебя. Мы живем на заднем дворе. Я хочу знать, что происходит в остальном мире. Я хочу всё знать, всё понимать. Мне нужна помощь -- но ты не тот мужчина, который может мне её дать. Я учу других женщин, когда есть время, потому что это лучший способ учиться самой.

   -- Что в этом обучении хорошего? -- угрюмо спросил Аоз Рун. -- Ты только вносишь смуту в умы.

   Она промолчала, глядя на реку, вода которой тоже подернулась золотом заката.

   -- Мне следовало бы положить тебя на колено и выпороть, -- наконец сказал он, но без злобы.

   Она сердито взглянула ему в лицо. Но тут же выражение её лица изменилось. Она весело рассмеялась, блеснув белыми зубами. Затем она стыдливо прикрыла рот рукой.

   -- Ты действительно ничего не понимаешь?

   Воспользовавшись моментом, он взял её руки, привлек её к себе.

   -- Я постараюсь быть нежным с тобою, Шэй Тал. Потому что я люблю тебя, твои глаза, блестящие, как эта вода. Забудь про учение. Всё можно делать и без него. Забудь и стань моей женщиной!

   Он обнял её, приподнял в воздух -- и гуси с негодующими криками разбежались от них. Когда она снова встала на ноги, она сказала:

   -- Не говори со мною так, Аоз Рун. Моя невинность дважды драгоценна и я могу отдать себя лишь один раз. Знание важно для меня -- и для всех остальных. Не заставляй меня выбирать между тобой и знанием!

   -- Я давно люблю тебя, Шэй Тал. Я знаю, как ты любишь мою Ойру, но не говори мне "нет". Будь моей женщиной -- или я возьму себе другую. Предупреждаю тебя, ведь я мужчина с горячей кровью! Живи со мной -- и ты забудешь все свои академии.

   Шэй Тал печально покачала головой.

   -- О, ты только повторяешь себя. Если ты любишь меня, постарайся понять мои слова. До этого нам не о чем говорить.

   Она повернулась и пошла к башням, но Аоз Рун догнал её и остановил.

   -- Ты оставляешь меня после того, как наговорила всяких глупостей, -- его тон резко изменился, теперь он говорил язвительно, почти зло. -- А что ты будешь делать, если я стану лордом Эмбруддока? Это возможно. Тогда тебе придется стать моей женщиной.

   Увидев её взгляд, он понял, почему так добивается её. Она мягко сказала ему:

   -- Так вот о чем ты мечтаешь, Аоз Рун? Ну что же, знания и мудрость -- это тоже мечты. Нам обоим суждено добиваться своей мечты отдельно друг от друга. Я, как и ты, тоже не хочу, чтобы кто-то имел власть надо мною.

   Он молчал. Шэй Тал знала, что он признал её довод справедливым, но он думал совсем о другом. Пристально глядя на неё, Аоз Рун спросил:

   -- Но ты же ненавидишь Накхри?

   Она отвернулась от него.

   -- Он не вмешивается в мою жизнь.

   -- Но вмешивается в мою. Пора положить этому конец.

* * *

   Как всегда, после удачной охоты было назначено празднество с рателем и обильной едой. К тому же мастера гильдии землепашцев смогли сделать крепкое вино из забродившего зерна, так что выпивки было гораздо больше, чем обычно. Все пели песни, танцевали под музыку -- и пили, много пили. Когда празднество было закончено, лучшие охотники поднялись в Большую Башню, где продолжали пить. Перед башней развели большой костер, дым от которого поднимался кверху, струясь вдоль её древних стен.

   Вспоминая свои дрожащие руки, Аоз Рун был непривычно мрачен. Он пил больше всех, гораздо больше, чем прежде. Немного погодя он ушел из компании. Лэйнтал видел это, но не последовал за ним. Он был слишком занят дочкой, чтобы ходить за её отцом.

   Аоз Рун, шатаясь, поднялся по лестнице и вышел на крышу, откуда открывался вид на всё Олдорандо, чтобы глотнуть холодного воздуха. Тут он нашел Датку, который не любил пить, потому что выпивка расслабляла его. Как обычно, он молчал. Он стоял, обхватив себя руками, и смотрел в ночную тьму. Костер внизу уже погас. Но полосы тускло-зеленого огня полыхали высоко в небе, вскидывая языки над северным горизонтом.

   Вдруг Аоз Рун с глухим стоном упал. Датка поднял его, но Аоз Рун грубо оттолкнул юношу.

   -- Что с тобой? Раны открылись?

   -- Вот! -- Аоз Рун показал рукой куда-то во тьму. -- Она меня толкнула, Вутра бы её побрал! Женщина с головой свиньи.

   -- О, у тебя видения. Ты очень пьян.

   Аоз Рун гневно повернулся.