Эмбруддок (СИ)

   Выбежав из города, Аоз Рун замер. Вокруг стояли полуразрушенные башни, окруженные райбаралами. В одном из этих памятников старины, возвышавшихся над рекой Ворал, он нашел себе убежище. Комната на втором этаже башни была ещё во вполне сносном состоянии. Лестница давно сгнила и обвалилась, но Аоз Рун сумел взобраться туда через окно, поднявшись по выщербленной каменной кладке. Он стоял, задыхаясь от боли и держась рукой за стену. Затем он выхватил кинжал и стал освобождаться от одежды.

   Медведь, в шкуре которого ходил Аоз Рун, умер в далеких горах Кузинта. Ни у кого в городе не было такого меха. Но Аоз Рун рвал с себя эту шкуру, резал её на части.

   Наконец он остался голый. Он стыдился даже сам себя. Обнаженное тело не было частью культуры племени. Собака внизу выла и царапалась о стену.

   Всё его тело, плоский живот, мощная мускулатура, было покрыто ярко-багровыми пятнами. Оно как будто горело от шеи до пяток.

   Прикрыв рукой пенис, он, как безумный, бегал по комнате, крича от боли. Для него этот огонь был наказанием Вутры за убийство. Убийство! Вот за что несет он кару. Его темный разум не мог признать другой причины. Ни на секунду он не вернулся памятью в прошлое, к событиям на охоте, когда ему пришлось бороться с фагором. Ни на секунду он не мог предположить, что на него перекинулся вирус, который был присущ фагорам, но с которым организм фагоров приспособился справляться. Аоз Рун знал слишком мало, чтобы делать такие заключения.

* * *

   Земная станция наблюдения плыла в небе, всё замечая и фиксируя. Инструменты на борту станции позволяли наблюдателям узнавать о Геликонии то, о чем даже не подозревали обитатели планеты. Они изучили жизненный цикл насекомых, которые приспособились паразитировать на фагорах и на людях. Они изучали строение горных пород Геликонии. И все факты, собранные, проанализированные, отправлялись на Землю, как будто планета разбиралась по атомам и переправлялась через всю Галактику в Солнечную систему. Но разумеется, это была только информация, голые факты, которые заносились в справочники и энциклопедии.

   А когда два светила Геликонии поднимались над горизонтом из-за хребтов Нктрикха, высочайшие пики пронизывали атмосферу. Картина была настолько величественная, что наиболее романтически настроенные обитатели станции, забыв про голые беспристрастные факты, любовались незабываемым зрелищем.

* * *

   Спотыкаясь и ругаясь, закутанные фигуры пробирались сквозь густой туман к Большой Башне. Холодный ветер с востока злобно свистел между башнями, жестоко хлестал по лицам людей.

   Они вошли в башню, закрыли за собою дверь, выпрямились и облегченно вздохнули. Затем они стали подниматься по лестнице, которая вела в комнату нового лорда Олдорандо, Аоза Руна. Эта комната обогревалась горячей водой, текущей по трубам в полу. Другие комнаты в башне, где жили рабы и лучшие охотники, были дальше от источника тепла и следовательно холоднее. Но сегодня ледяной ветер, проникающий сквозь тысячи трещин в древней кладке башни, пронизывал холодом всё.

   Аоз Рун устроил совещание Совета. Первое с тех пор, как он объявил себя новым лордом Олдорандо. Никто не осмелился возразить ему.

   Последним прибыл мастер Датнил Скар, глава гильдии обработчиков кожи. Он был самым старым из присутствующих. Он медленно появился в дверях, осторожно осматриваясь, словно опасаясь западни. Старики всегда боятся перемен в правительстве. Две свечи из жира стунжебага горели в глиняных сосудах на полу, устланном шкурами. Их неверное пламя было наклонено в сторону запада.

   В мерцающем свете этих свечей мастер Датнил увидел Аоза Руна, сидящего на деревянном кресле лорда Волла Эйна. Остальные девять человек сидели на полу. Шестеро из них были мастера гильдий. Им он поклонился каждому по отдельности, после почтительного поклона Аозу Руну. Остальные двое мужчин были Датка Ден и Лэйнтал Эйн, стоявшие рядом с новым лордом. По их угрюмым лицам было видно, что они готовы отстаивать своё место в этой комнате. Датнил Скар недолюбливал Датку за его скрытность и за то, что он променял благородное ремесло кузнеца на глупую беготню по горам за зверем.

   Единственной женщиной здесь была Ойра, которая стояла, опустив глаза. Она устроилась за креслом отца и поэтому была вся в тени.

   Все эти лица были известны старому мастеру, как были известны черепа на стенах древних башен -- черепа фагоров и других врагов города.

   Мастер Датнил сел на пол рядом со своими собратьями-ремесленниками. Аоз Рун хлопнул в ладоши и в комнате появилась рабыня с подносом, на котором стоял кувшин и одиннадцать древних фарфоровых кружек. Взяв себе кружку с налитым бетелем мастер Датнил сразу понял, что эта драгоценная посуда тоже когда-то принадлежала старому лорду Воллу Эйну.

   -- Приветствую всех вас, -- сказал Аоз Рун, подняв кружку, и все выпили густую сладкую жидкость.