Эмигрант с Анзоры

Формально я равен Иль-Бадрагу... он всего лишь кор первого круга, как и я. Получил цимо всего год назад. Но фактически, конечно, только что прошедший посвящение, да к тому же чужеземец, должен быть как бы подчинен более старому кору. Это отмечено и числом полосок на одеянии.

Однако на самом деле Иль-Бадраг меня слегка побаивается. И остальные, в общем-то... ко мне относятся как к вышестоящему. Хотя это не так... заискивают... благоговеют... не подходят близко.

Что ж, это верно. Так и должно быть, ведь всех их Цхарн держит под контролем. Кого-то сильнее, кого-то слабее. Он объяснял мне про контроль.

Для сагона человеческая воля – игрушка. То, что рассказывают на Квирине – побасенки... якобы, чтобы подчинить человека, сагон ломает волю нечеловеческим страхом и болью. Ничего подобного. Нет таких людей, кого вообще приходилось бы ломать. Просто квиринцам нравится воображать себя независимыми и свободными.

Сагон вскрывает человеческую волю одним взглядом. Но ему ни к чему одни послушные марионетки. Он редко применяет прямое насилие. Контроль может быть разным... степень контроля. Иногда сагон полностью управляет человеком, от которого остается фактически лишь вяло мыслящая оболочка. Очень редко. Сагоны не любят причинять людям вред, и делают это лишь в крайних случаях. Обычно – легкое воздействие, внушение, толчок в нужную сторону. Со мной Цхарн вообще не хочет применять контроль. Я устраиваю его таким, как я есть – он поможет мне стать Правителем и предоставит свободу действий...

Кто его знает. Может, и меня контролирует. До конца никому нельзя доверять...

Я размышлял, лежа в ванне с экстрактом бешиорского тростника... вот такого на Квирине нет. Этот аромат... тело от него становится легким, как в невесомости. Но без всякой тошноты и прочих гадостей. Между прочим, на Квирине явно перебарщивают с запретом наркотиков. Как и вообще с нравственностью. Это уже ханжество. Ну что плохого в том, что человек выкурит сигаретку-другую легкой дури? Спиртное куда страшнее по сути.

В Лервене все мужчины курят сенку, и ничего... нормальные вполне.

Ладно, мне не до Квирина. Надо об Анзоре думать...

Я протянул руку, взял бокал, стоящий на серебряном столике возле ванны, отхлебнул задумчиво.

Это то самое вино, которое я пил, чтобы встретиться с Цхарном... Только очень легкое. В него добавляют вытяжку из листьев туктусы. Бешиорское сырье... еще покрепче сенки. Только разница та, что в Лервене ее употребляли все подряд, а здесь – только посвященные.

Хорошо...

Но надо закругляться...

Я стал вылезать из ванны. Лин тотчас возникла в дверях неслышной тенью, в черном своем узеньком купальнике.

– Массаж, господин?

Я молча лег на кушетку. Лин знает свое дело... тонкие легкие руки заскользили по моей спине. Лин старательно обходила позвоночник – следы «качалки». Я закрыл глаза, погружаясь в нирвану...

Мне было хорошо. Лин тщательно обрабатывала все мое тело. Только когда движения ее стали чересчур уж смелыми, я открыл глаза и предупредил:

– Не очень-то... мне идти надо.

Лин смутилась и попросила прощения. Я откинул голову, не ответив...

Хорошо.

Я поднялся. Лин подала мне костюм – тонкое белье, балахон кора. Я одевался, принимая одежду с ее протянутых рук. Девушка застыла неподвижно, как изваяние... Я потрепал ее по щеке. Лин зарделась.

– Скоро приду, – пообещал я. Хорошая девочка... их тут учат быть преданными. Это тебе не Пати... И не Ада. Мне нравилась и Лин, и ее напарница Гиа. Даже трудно сказать, которая из них больше... И у них это действительно добровольно. Наоборот, они в восторге от того, что я принимаю их ласки.

Стена ванной вся представляла собой плоский аквариум. Какая-то фиолетовая с золотыми искрами рыба тупо тыкалась носом в стекло. Я постучал рыбе ногтем по стеклу и вышел. Лин неслышно скользнула за мной.

Приказать ей удалиться? Я предпочитаю быть один. Слуги у меня на первом этаже, в своем отделении, и в случае чего я всегда могу позвонить... Я сам завел такой порядок. Меня до сих пор смущают неподвижные, полностью покорные моей воле изваяния людей...

Надо привыкать к этому. Мне предстоит быть Правителем. Я должен управлять многими. А эти люди и созданы, чтобы ими управляли... Неизреченная Грязь. Чушь, конечно, но рациональное зерно в этом есть. Действительно, один человек на миллион способен к развитию Духа...

Им хорошо со мной. Я не наказываю их. Почти. Разве что очень мягко. Я прекрасно их содержу. Я добр. Что еще нужно тани?

Впрочем, пусть Лин побудет здесь... Она раздражает меня меньше, чем другие. Вот она уже оделась, я требую, чтобы вне ванной и спальни они ходили одетыми. Все же какое-то подобие целомудрия... хе-хе. Целомудрия. Теперь меня уже в любом случае невозможно назвать скромным мальчиком. И нельзя сказать, чтобы мне это не нравилось...

Я прошел через анфиладу комнат. Надо же, когда-то квиринская трехкомнатная квартирка казалась мне неслыханной роскошью... Пожалуй, до приема я займусь статистикой. У меня еще часа два есть.