Эмигрантка в стране магазинов

Одним словом, как только я окончательно поняла, в чем именно заключался смысл ее приглашений, ото всех последующих кофеечков с разговорчиками я решительно отказалась, заодно прекратив отношения и с ней самой. Кстати, это интриганство возмутило меня до глубины души прежде всего потому, что оно исходило от женщины. Ведь согласитесь: когда сексуальное домогательство проистекает от представителя сильного пола, то в какой-то степени это еще понятно, поскольку мужик может быть родом только с Планеты Мужиков, а они все там слегка недомытые и зацикленные на определенных проблемах. Но когда такое устраивает подруга и только для того, чтобы развлечься… На мой взгляд, это – наиподлейшая женская подлость! Кстати, если бы я выкинула подобный номерок с ее молоденькой, но к тому времени уже совершеннолетней дочерью, нетрудно себе представить, какова была бы ее реакция. Сразу представляю себе искаженное гневом лицо своей подруги и брошенное в мой адрес визгливое: «Как ты смеешь плести интриги за ее спиной! Что тебе сделала моя бедная девочка?! За что ты ее так ненавидишь? И кто тебе дал право нисколько не считаться с ее мнением?! Это же не кукла, а живой человек! Да ты – самая настоящая дрянь, подлая сводница и развратница!!!» Проще говоря, любая интрига – это, прежде всего, проявление стопроцентного неуважения.

Еще один случай из той же серии произошел со мной, когда мы с мужем поссорились из-за известной вам Чуланщицы, и хотя на тот момент не состояли в официальном разводе, но уже жили друг от друга отдельно. Именно тогда я устроилась в фирму по продаже рабочей одежды, где, совершенно неожиданно для себя, приглянулась секретарше шефа, Стелле, в качестве пары для брата ее супруга, который почему-то никак не мог найти себе достойной женщины. В общем, вбив себе в голову, что я непременно должна стать его подругой, она каждое утро на протяжении нескольких недель встречала меня на работе одним и тем же вопросом: «Ну что, когда на свиданьице-то?», – пока я не выдержала и не отрезала: «Слушай, да отвяжись ты от меня!» После этого Стелла не разговаривала со мной несколько недель, а когда отошла от внезапно накатившей обиды, то объяснила, что мой отказ был воспринят ею как личное оскорбление, ведь парня-то она мне прочила в женихи хорошего и, самое главное, местного, а где я, русская, смогу еще найти себе приличного жениха? Вопрос на засыпку: интересно, а если бы я была родом из какого-нибудь европейского государства и отказалась встречаться с ее родственником, выразила бы она свою обиду в такой же форме? По правде говоря, уважаемые читатели, меня ужасно возмущает то, как эти высокомерные люди – коренные жители Старой Европы – во взаимоотношениях с приезжими неизменно оставляют за собой право оскорбляться, даже когда с точки зрения здравого смысла оскорбленными должны чувствовать себя не они, а эмигранты.

* * *

К сожалению, должна заметить, что и женское население Страны Магазинов не брезговало возможностью извлечь для себя пользу из знакомства с эмигранткой. В этой связи мой пример – другим наука. Буквально с первого же дня местные жительницы пытались впутать меня в какие-то немыслимые сплетни и интриги, как правило, сопровождавшиеся столь же длительными и хитроумными проверками, не выболтала ли я кому-нибудь еще их секретную информацию. Это – с одной стороны, а с другой, все они по очереди приглашали меня к себе в гости для того, чтобы познакомиться поближе в ходе доверительной беседы с глазу на глаз. Признаться, после каждого такого «задушевного разговорчика» у меня оставался тяжелый осадок на душе, поскольку по сути это выглядело как полицейский допрос с пристрастием. Стоило мне переступить порог дома очередной европейской подруги, как она тут же набрасывалась на меня с расспросами о подробностях моей личной жизни, и мне ничего не оставалось, кроме как удовлетворить ее любопытство. И вот я говорила, говорила, говорила, говорила до тех пор, пока моя коммуникативная способность не иссякала по причине элементарной физической усталости. Тогда моя подруга ссылалась на то, что ей совершенно нечего о самой себе рассказать, и на этом наш разговор заканчивался. В довершение ко всему прочему, по прошествии всего пары дней все наши общие знакомые были уже в курсе подробностей нашей «задушевной беседы».