Эмигрантка в стране магазинов

И если в семейном магазинчике со своими коллегами я общалась по одной и той же схеме, которой обычно пользуются среди людей низкого культурного уровня развития, то есть в разговорах с ними ограничивалась парой-тройкой тем конкретного и приземленного характера, то в новом магазине уровень интеллектуально-эстетического развития моих коллег отличался чрезвычайным разнообразием. Словом, помимо малограмотных и к тому же довольно бестолковых сотрудников были там воспитанные и очень образованные сослуживцы. Признаюсь, что приспособиться к людскому разнообразию для меня не составило никакого труда, поскольку мне всегда нравилось «жить в толпе»: в большом коллективе или крупном городе. Согласитесь, что среди большого количества людей всегда можно найти кого-то, близкого себе по духу. Помню, еще в детстве, родители отвозили меня в деревню к бабушке, и я сутками напролет изнывала от скуки, поскольку ни с одной из двоих проживавших по соседству подружек мне не было интересно, а других ровесниц там попросту не было. К тому же в многолюдном коллективе никогда не бывает скучно, так как практически каждый день происходит что-нибудь интересное. Да и люди, как правило, ведут себя открыто, раскованно, искренне. Полагаю, что в большой группе людей проще уйти от стереотипов, поскольку каждый человек не боится выглядеть таким, каков он есть, проще говоря, быть самим собой.

Однако, в отличие от здоровой по духу атмосферы общения в магазине серфинговых товаров, в отделе кадров той же корпорации царили прежние стереотипы. Как и десятки лет назад на руководящие должности директоров магазинов и заведующих секций назначались только граждане местной национальности. Согласно этому критерию, моей непосредственной начальницей, заведующей кассирами, стала двадцатипятилетняя девушка по имени Моника. Все же остальные кассирши нового магазина, хоть по происхождению и являлись европейками, но, равно как и я, были неместного происхождения, то есть родом не из Страны Магазинов, а потому не могли претендовать на статус заведующей. Сразу скажу, что моя молодая начальница обладала огромным количеством достоинств и всего одним недостатком: Моника не знала и не понимала, что, когда и как должна была делать на порученной ей должности. В принципе, желание вникнуть в суть порученной ей работы у нее было, вот только подготовка новых кадров осуществлялась таким ускоренным темпом, что им так толком ничего объяснить и не сумели. К всеобщей радости, Моника оказалась сообразительной и покладистой девушкой. Благодаря ежедневным разъяснениям рядовых кассирш, она довольно быстро усвоила все, что касалось рабочей процедуры на кассе, и, к нашей всеобщей радости, при подсчете выручки почти никогда не ошибалась. Зато с напарницами мне повезло гораздо меньше. Первой из них стала расписная сорокалетняя дамочка, родом из какой-то латиноамериканской страны. Знаете, есть такое выражение, когда на человеке пробу негде ставить, подразумевая под этим отпетого негодяя или, в данном случае, негодяйку. Пила она как сапожник и этого обстоятельства нисколько не скрывала, регулярно хвастаясь: «А слабо, как я, на работу с бодуна на три часа опоздать? И между прочим, все шефы видели, когда я пришла, но никто из них мне даже замечания не сделал!» В реальности так оно и было. Но объяснялось это тем, что при открытии магазина все начальство находилось в такой запарке, что первые несколько месяцев им было просто ни до чего, включая хамоватую кассиршу-алкоголичку. Хотя уволить-то ее в конце концов уволили: и за опоздания, и за тошнотворный перегар изо рта, и за грубую манеру обслуживания покупателей, и за то, что, рассердившись на какого-нибудь продавца, она швыряла в него первым, что ей попадалось под руку. А однажды таким предметом оказалось большого размера шило, метнув которое, она насквозь пробила им четыре платья новой коллекции и крупную вену на руке несшего их в примерочную продавца. Тогда-то ее с треском и уволили.

Сразу же после этого на освободившееся рабочее место пришла Николь, очень вежливая девушка приятной наружности. По правде говоря, несмотря на то, что вкус не изменял ей во всем, что касалось одежды и макияжа, в ее поведении наблюдались довольно неожиданные эмоциональные всплески и противоречия. Каким-то непостижимым уму образом все вышеописанное сочеталось в ней с абсолютным отсутствием комплексов. Помню, как однажды кто-то из сотрудников на моих глазах в шутку попросил ее показать ему «титьки». Не успели мы и глазом моргнуть, как Ники быстро достала из бюстгальтера свою грудь и торжественно ее продемонстрировала стоящим поблизости продавцам.