Эмигрантка в Стране Вечного Праздника

Здесь же не лишним будет упомянуть о законе, согласно которому в Стране Вечного Праздника подлежали сносу все жилые постройки, располагавшиеся вблизи морских побережий. Однако вступал он в силу не сразу, а лишь по истечении нескольких лет. «Чем это было обусловлено?» – спросите вы. А тем, чтобы коренные жители, чьё жильё подпадало под снос, сумели его быстренько кому-нибудь перепродать и тем самым избежать имущественных потерь. Между прочим, как вы считаете, какой контингент покупателей впоследствии вселялся в их дома и квартиры? Подумайте, кто чаще всего предпочитает проводить отпуска на побережьях? Правильно, туристы из других стран. Вот они-то в конечном итоге и оставались у разбитого корыта. Впрочем, это ещё не всё. Самым чудовищным при сносе жилых построек было то, что законами Страны Вечного Праздника владельцу раздавленного бульдозером дома или квартиры вменялось в обязанность выплатить банку в полном объёме ипотечную стоимость этого уже не существующего жилья. В противном случае ему грозила конфискация всего имущества с последующим тюремным заключением. Возникает вопрос: как быть в такой ситуации человеку, у которого нет никакого другого жилья? Совершенно очевидно, что оставшийся без крыши над головой, по существу, бездомный бродяга не может вносить ежемесячные взносы за свой бывший дом или квартиру на протяжении двадцати пяти лет… По логике, это так, но с законом, как известно, не поспоришь.

******

От строительной тематики перейду к прозе деревенской жизни. По основным характеристикам жители Перепёлок ничем не отличались от населения какой-либо другой деревеньки за пределами Европейского Сообщества. Обычно городской житель, поселившийся в небольшом населённом пункте, от души радуется тому, как его привечают новые соседи, с неподдельным интересом расспрашивают о том, о сём, не то, что безразличный ко всему городской народец. Не ожидавший такого радушия новосел поначалу делится с окружающими любой интересующей их информацией, совсем не задумываясь о возможных последствиях, которые, как правило, не заставляют себя долго ждать. После первого же недоразумения всё ранее сказанное бумерангом возвращается к новоселу, причём в искажённом виде и вперемешку с грязными оскорблениями. Вывод из этого таков: не стоит принимать чрезмерное любопытство деревенских жителей за дружбу. Ведь повышенный интерес сельчан к деталям жизни своего нового соседа или соседки объясняется тем, что им просто-напросто скучно, а про остальных соседей уже всё давным-давно известно. В то же время полностью игнорировать общение с ними нельзя, поскольку они решат: раз вновь прибывший ничего не желает о себе рассказывать, значит, ему есть, что скрывать. А придя к такому выводу, соседи установят за новосёлом круглосуточную слежку, что в сельской местности не так уж сложно осуществить.

Между прочим, данное умозаключение сельчан не всегда правомерно. Люди с криминальным прошлым или настоящим (маньяки, шпионы, киллеры) успешно пользуются этой особенностью жителей небольших населенных пунктов, чтобы гармонично влиться в их среду и избежать подозрений. Полагаю, все видели в документальных и художественных фильмах сюжеты о том, как преступные личности, желающие исчезнуть из поля зрения широкой общественности и правоохранительных органов, селятся в небольших деревеньках, где сразу же по прибытии начинают пускать пыль в глаза новым соседям, рассказывая о себе всякие небылицы. Именно таким способом, благодаря напускной открытости, серийному убийце, отправившему на тот свет десяток ни в чём не повинных людей, удаётся прослыть приятным во всех отношениях, общительным и улыбчивым человеком до тех пор, пока на пороге его дома не появятся полицейские и не наденут на него наручники. Другими словами, не так уж сложно обмануть сельчан, наивно полагающих, что если новый сосед без умолку тараторит о себе и своих делах, то его жизнь видна как на ладони.