Эмигрантка в Стране Вечного Праздника

Когда у них в ванной из душа перестала течь вода, а рабочий, отремонтировавший поломку, высказал предположение, что это могло произойти по причине засора, на следующий день Старуха встретила меня на пороге магазина гнусной бранью и обещаниями вычесть из зарплаты деньги, потраченные на ремонт сантехники. «Я же тебе сказала не мусорить! – вопила она как резаная. —Ты зачем бросаешь нам в унитаз свои использованные прокладки? А иначе с чего бы этот засор случился?! А ну, давай признавайся! Это ты натворила?! Эмигрантка чёртова! Да и кто ты после этого? А я тебе скажу кто! Свинья ты грязная, а не человек!» Я некоторое время молча хлопала глазами и, пытаясь переварить услышанное, никак не могла прийти в себя. В тот момент мне одновременно пришли на ум две близкие по содержанию мысли. Первой была: «Да плевать мне на этот грошовый заработок, за который ещё и незаслуженно унижают! Может, взять да и высказать Старухе всё, что я о ней думаю, а затем уйти, громко хлопнув дверью прямо у неё перед носом?!» Другая мысль приобрела форму искреннего удивления и глубокой оторопи: «Всё, что я здесь слышу, происходит со мной, а не с какой-нибудь древнеримской рабыней? Здесь?! В европейской стране?! В 2007 году?!» В тот момент меня будто парализовало. Глядя на визжащую Старуху, извергавшую злобу и ненависть, я стояла и молчала, даже не пытаясь сказать что-либо в своё оправдание. Да и зачем? Когда было совершенно очевидно, что за этим обвинением последовало бы другое – во вранье и желании отмыть свою репутацию любым способом.

******

Все рабочие будни Старуха организовывала по принципу извлечения из меня максимальной пользы. По-видимому, ей не давали покоя воспоминания давно ушедших дней, когда эмигранта можно было эксплуатировать по двенадцать часов в сутки, как того самого ослика, на которого практичный крестьянин Страны Вечного Праздника умудрялся взваливать такое количество ноши, что бедняга, так и не сумев под её тяжестью сдвинуться с места, широко расставлял в стороны свои тощие ноги и истошно голосил: «Иа-иа-иа!» Несмотря на то, что официально я была принята в магазин на должность продавца-кассира, Старуха вменила мне в обязанность ежедневную уборку близлежащей территории и поливку всех её домашних растений, которых у неё росло умопомрачительное количество. Мой рабочий день в качестве продавца магазина «Традиционных продуктов питания» начинался с подметания большого асфальтированного участка, предназначенного для парковки. Затем я мыла подоконники отеля, занимавшего первый этаж жилого дома Агаты и её матери, а после этого принималась за поливку небольших деревьев, рассаженных по горшкам в самом дальнем углу сада. Приблизительно к одиннадцати утра уборка смежной территории и поливка растений заканчивалась, и тогда я приступала к выполнению непосредственно продавецко-кассирских обязанностей. Помимо этого, я ежедневно протирала пыль на полках магазина и мыла полы, иногда, по приказу Старухи, по несколько раз в сутки. В промежутке между обслуживанием и расчётом покупателей я составляла список продуктов, которыми необходимо было пополнить прилавки магазина, и раз в неделю проводила инвентаризацию с целью извлечения из продажи просроченных консервов, хотя, как выяснилось позже, это не имело никакого смысла. В том, что хозяйка магазинов не гнушается продажей испорченных продуктов, я убедилась за неделю до окончания своего рабочего контракта. В тот день Агата принесла консервы, которые два месяца назад я убрала с полок по причине истекшего срока годности. Каково же было моё удивление, когда я увидела те самые банки, но уже с новыми этикетками, наклеенными поверх старых. «Поставь их на видное место! – сказала Агата, протянув мне картонную коробку с консервами. – Они на складе слегка залежались, поэтому надо всё это быстрее продать. Если кто-нибудь из покупателей спросит, почему на каждой банке одна этикетка поверх другой, то скажи, мол, кто их знает, поступили к нам в таком виде с фабрики». Я пообещала ей это сделать, а сама решительно задвинула просроченные консервы в дальний угол, заставив их со всех сторон так, чтобы рука покупателя даже случайно не сумела до них дотянуться. Если хозяйке магазина было наплевать на то, что кто-то мог ими отравиться, то лично я не собиралась принимать в этом участия. «Как же это на просроченных продуктах появились новые этикетки?» – спросите вы. Всё очень просто. Два родных брата Агаты были владельцами фабрик, на которых изготавливались те самые, продаваемые в её магазинах консервы. Они-то и помогли своей родственнице разрешить эту «пустяковую» проблему с этикетками, чтобы продукты не пропали даром.

******