Эмигрантка в Стране Вечного Праздника

В Перепёлках тоже был католический храм, выстроенный столетие назад. Это высокое здание из серого камня горделиво возвышалось на центральной площади посёлка. Проведением мессы на выходных в нём занимался местный священник, здоровье которого, к сожалению, оставляло желать лучшего. Хворал он часто, и, когда в очередной раз заболевал, то в течение нескольких недель, а то и месяцев поселковый храм оставался закрытым. Впрочем, данное обстоятельство не являлось чем-то из ряда вон выходящим. Часовни Страны Вечного Праздника открывались для верующих ещё реже, как правило, всего раз в году, в праздник того Святого, в честь которого они были возведены. Что касается церковного убранства, то оно ни в какое сравнение не шло с колоритной иконописью православных храмов. К тому же я всегда недоумевала, почему у католиков, вместо икон, стены соборов украшены копиями средневековых картин весьма своеобразной тематики. Среди прочих, там можно было увидеть полотна с изображением отрезанных голов: картину Караваджо под названием "Давид и Голиаф", на которой Давид держит за волосы отрезанную голову Голиафа, картину Джорджоне «Юдифь» с головой Олоферна, на которой главная героиня изображена в победоносной позе, с кинжалом в руке, наступая ногой на лежащую на земле отрезанную мужскую голову, и подобные этим. Кроме шуток, зайдёшь помолиться и насмерть перепугаешься!

Бросалось в глаза, что у подрастающего поколения Страны Вечного Праздника полностью отсутствовало не только стремление к посещению католических храмов, но и ощущение духовной причастности к этому вероисповеданию. По сути, это было протестом против сознательного покрытия властью Ватикана фактов насилия католических священников над детьми, с поистине ужасающим количеством жертв. Широкую огласку в среде европейской общественности получил тот факт, что в течение прошлого столетия священников-извращенцев судил единолично сам папа Римский, при закрытых дверях и, как правило, с последующим отпущением провинившимся всех их педерастических грехов. В качестве наказания их переводили на службу в другую церковь, в которой прихожане и знать не знали о наклонностях нового священника. В самом худшем варианте проштрафившегося педераста в сутане отправляли в один из католических храмов Латинской Америки, чтобы, занимаясь там растлением малолетних, он не мозолил глаза европейскому католичеству. Так бы и остаться всему этому тайной за семью печатями, если бы не демократические процессы современного общества, благодаря которым правда о священниках-педерастах всплыла наружу. Бывшие жертвы один за другим принялись давать интервью в средствах массовой информации, рассказывая о личном опыте общения со служителями католической церкви, позволявшим себе всевозможные извращения: от навязчивых приставаний до зверских изнасилований. В конце концов, высшие чины католической церкви отреагировали на это в форме соболезнований пострадавшим, но, тем не менее, доступа европейской полиции к архивам Ватикана не разрешили, тем самым демонстрируя свое желание предотвратить поиск и выявление рассредоточенных по всему миру священников-педерастов.