Эмили из Молодого Месяца. Восхождение

Если я не нужна Тедди, он не нужен мне. Таковы традиции Марри. Но ведь я лишь наполовину Марри. Есть и другая половина — Старр, и с ней тоже надо считаться. К счастью, у менятоже есть честолюбивые надежды и карьера, о которых я должна думать, и — как однажды сказал мне мистер Карпентер — ревнивая богиня, которой мне предстоит служить. И, возможно, эта богиня не потерпела бы никакой неверности ей.

У меня сразу три ощущения.

Внешне я сурова, сдержанна и верна традициям Марри.

А под этой сдержанностью какое-то другое чувство, и, если я пытаюсь его подавить, мне ужасно больно.

А под ним — странное чувство облегчения оттого, что я по-прежнему свободна.

********

26 июня 19~

Все в Шрузбури смеются над последней проделкой Илзи, и половина смеющихся глубоко возмущена. В нашем выпускном классе есть один важный и самодовольный ученик, который по воскресеньям выполняет обязанности привратника в церкви святого Иоанна. Илзи его терпеть не может. В прошлое воскресенье она нарядилась старушкой, одолжив наряд у бедной пожилой родственницы своей квартирной хозяйки: длинная широкая черная юбка с креповой каймой, вдовья шляпка и тяжелая черная вдовья вуаль. В таком наряде она просеменила по улице и в нерешительности остановилась перед ступенями церкви, словно не могла подняться по ним. Юное Самомнение увидело ее и, обладая, помимо чрезмерной важности, кое-какими приличными инстинктами, любезно пришло ей на помощь. Взяв ее трясущуюся руку в перчатке (рука действительно тряслась — Илзи под своей вуалью еле сдерживалась в конвульсиях хохота)... он провел ее, еле держащуюся на слабых, дрожащих ногах, вверх по ступеням, через притвор и во проходу до скамьи. Илзи благословила его прерывающимся голосом, вручила ему брошюрку на религиозные темы, просидела на скамье до конца воскресной службы, а затем той же семенящей походкой направилась домой. На следующий день эта история, разумеется, разошлась по всей школе, и бедный паренек подвергся таким насмешкам со стороны товарищей, что по этой пыткой вся его важность испарилась — по меньшей мере на время. Возможно, он извлечет большую пользу из этого происшествия.

Конечно же, я отругала Илзи. Она веселое, дерзкое существо и никогда заранее не взвешивает последствия своих поступков. Она всегда будет делать то, что взбредет ей в голову... даже если ей захочется вдруг пройтись колесом по проходу между скамьями в церкви. Я люблю ее ... люблю... люблю! И не знаю, что буду делать без нее в следующем году. Наши дороги расходятся... и будут расходиться все дальше и дальше... а, когда мы случайно встретимся, окажемся совсем чужими друг другу. О, я знаю это... точно знаю.

Илзи пришла в ярость из-за «нахальства» Перри — так она выразилась насчет его надежд на то, что я когда-нибудь соглашусь выйти за него замуж.

— О, это не было нахальством с его стороны... это было снисхождением, — сказала я со смехом. — Перри принадлежит к великому герцогскому роду Карабасов[130].

— О, разумеется, он добьется успеха. Но от него всегда так и будет нести Стоувпайптауном, — отвечала Илзи.

— Илзи, ну почему ты всегда так сурова к нему? — запротестовала я.

— Он такой болтун и болван, — мрачно заявила Илзи.

— Ну, он как раз в том возрасте, когда мальчики знают всё, — сказала я — при этом я чувствовала себя немало пожившей на свете и умудренной опытом особой. — Он станет более невежественным, но не столь невыносимым, когда немного подрастет, — продолжила я — при этом я чувствовала себя очень остроумной. — И, надо отметить, он заметно облагородился за эти два года, проведенных в Шрузбури, — заключила я — при этом я испытывала немалое самодовольство.

— Облагородился! Ты говоришь так, словно он какая-нибудь капуста!— возмутилась Илзи. — Ради всего святого, Эмили, не будь ты такой высокомерной и снисходительной!

Бывают моменты, когда Илзи влияет на меня благотворно. Я знаю, что заслуживала нагоняя.

********

27 июня, 19~