Эмиссар чёрной Армады

Мы нашли его в самом гнусном крысятнике Олимпик-полиса. Он стоял, улыбаясь чему-то своему, посредине улицы, его бледное лицо отливало голубизной, а вокруг него лежало восемь тел. Два тела были будто выжаты, как половая тряпка, каким-то великаном. У пятерых погибших остановилось сердце. У одних на лице застыл ужас, у других — умиротворение. Один остался жив, но вряд ли ему повезло. Он окончательно спятил. Из него мы лишь смогли выдавить, что «крысы» решили развлечься и не нашли для этого никого лучше, чем одинокого прохожего, одетого в потёртый скаф.

Судьба «крыс» не слишком занимает нас, если не считать их кредитоспособности, от которой зависит оборот наркотиков. Но Подкидыш заинтересовал моих ребят. Они подошли к нему, держа его на мушках, при этом, как они потом признались, чувствовали в своих руках игрушечные пистолетики. Подкидыш сочился смертельной угрозой. Хотя почему? Он просто стоял и улыбался улыбкой наевшегося «птичьего пуха» дегенерата. Но у моих ребят не возникло никакого сомнения в том, кто виновен в смерти целой стаи «крыс».

— Э, приятель, с тобой всё в порядке? — спросил один из моих людей.

— Со мной всё в порядке, — ответил Найдёныш.

— Что здесь случилось, чёрт возьми?

— Случилась смерть, — равнодушно произнёс Найдёныш. — В последний миг им улыбнулось счастье.

Мои ребята переглянулись, в тот миг больше всего им хотелось исчезнуть оттуда.

— Пошли? — сказал один из парней другому. Тот пожал плечами и кивнул.

— Подождите, — сказал Найдёныш. — По-моему, вы те, кто мне нужен.

— И кто мы такие, по-твоему?

— Частица иноритма. Элемент общественного диссонанса Фактор дестабилизации. Так он и сказал. Дословно.

— Чего-о? — естественно удивились мои ребята, не привыкшие к мудрёным разговорам,

— Вы нужны мне. Я помогу вам. Не пожалеете.

— Ладно. Тогда пошли пропустим по стаканчику.

Вот так он и сел нам на шею. Я узнал о его существовании. Мы нашли с ним общий язык. И я приказал всем, кто видел его, забыть об этом факте.

На первый взгляд он был просто тихопомешанным. Он твердил какую-то ерунду о ритмах человечества, о доминируюющих энергоинформационных потоках, о точках дестабилизации. И прочее в том лее духе. Но, конечно, он не был сумасшедшим.

Те, кто видел его, нафантазировали всякую чушь. Что он «реликт», проспавший миллионы лет в марсианских пещерах и вылезший наружу. Что он марсианин. Что он пришелец из дальнего космоса или чудовище из астрала. Может быть. На чудовище он как раз походил. Он проникал с лёгкостью сквозь стены, творил такое, о чём страшно и подумать.

Я сразу почувствовал, что он действительно может пригодиться нам. Как? Это вопрос другой. Я знал, что найду способ использовать его. И нашёл. После того, как он объяснил на своём иносказательном языке мне суть идеи, я решил рискнуть и поселил его на самой засекреченной своей базе. Там несколько «головастиков», которых я правдами и неправдами выманил с Земли, трудились над одним из моих проектов по запреттехнологиям. Там было суперсовременное сврхдорогое оборудование, которое весьма пригодилось.

Я не знаю, откуда он взялся. Но о том, что творится на Земле, представления у него были весьма поверхностные. Он просматривал один за другим информационные файлы и СТ-новости, не переставая твердить о зонах деструкции и прорывах в информационном объёме. Что это означало? Можете узнать у него, если вам посчастливится, или, точнее, как это сказать, понесчастливится его увидеть.

Он поработал на нас. Поработал хорошо. Если бы всё шло так, как рассчитывали мы… Впрочем, что об этом говорить. «Голубика» — ключ от заветных райских планет буддизма.

Он сделал оборудование. Ящик, потреблявший энергии не больше карманного фонаря. Никто не видел, как он колдовал над ним. Мы пытались включить видеокамеры, но когда Найдёныш начинал работать, аппаратура глохла как по команде. Там творилась чертовщина.

Так появлялась «голубика» — голубые шарики. Мои специалисты так и не сказали, что это такое. Металл, пластик? Ничего подобного. Вещество без свойств.

Сперва мы не знали, что делать с «голубикой». В логове на востоке Олимпик-полиса мои дураки вскрыли пакет с этой синей дрянью. Потом одни из них перебили друг друга в приступе холодной ярости. Другие сошли с ума. Третьи твердили что-то маловразумительное. Найдёныш создал нечто, заставляющее людей полностью терять голову и при этом забывать, что она когда-то у них была.

Потом сотворил иное оборудование, позволяющее трансформировать «голубику» в вещества, оказывающие поразительное воздействие на психику, чаще наркотическое.

Так появилось «семя дракона», «ласковый яд», «синий кайфогон» и некоторые другие новшества.

Зачем это нужно было Найдёнышу? Что ему вообще было нужно? Разговаривать с ним было совершенно невозможно. Привычными нам словами он будто говорил на другом языке. Для него не существовало людей. Мы для него лишь точки общественного диссонанса или, наоборот, стабильности. Что это значит? У него спросите.