Эмма

I was sure it could not be far off; but I had put my huswife upon it, you see, without being aware, and so it was quite hid, but I had it in my hand so very lately that I was almost sure it must be on the table.	Я же помню, что оно должно быть где-то здесь, просто, видите, нечаянно поставила сверху рабочую корзинку и закрыла его от глаз, а ведь только сейчас держала в руках и наверное знала, что оно должно быть на столе.
I was reading it to Mrs. Cole, and since she went away, I was reading it again to my mother, for it is such a pleasure to her—a letter from Jane—that she can never hear it often enough; so I knew it could not be far off, and here it is, only just under my huswife—and since you are so kind as to wish to hear what she says;—but, first of all, I really must, in justice to Jane, apologise for her writing so short a letter—only two pages you see—hardly two—and in general she fills the whole paper and crosses half.	Сперва читала его миссис Коул, а когда она ушла, перечла еще раз матушке, для нее это первое удовольствие — письмо от Джейн! — без конца готова слушать, и я уверена была, что оно где-то под рукою, так и оказалось, прямо под рабочей корзинкой, и раз уж вы любезно изъявили желание послушать, о чем она пишет, — но прежде позвольте мне, как того требует справедливость, извиниться за Джейн, что письмо такое коротенькое, всего две странички, и то неполных, — у ней вообще такая привычка, испишет целую страницу и половину вымарает.
My mother often wonders that I can make it out so well.	Матушка иногда только диву дается, как это я ухитряюсь разбирать.
She often says, when the letter is first opened,	Скажет, бывало, когда мы только вскроем письмо:
'Well, Hetty, now I think you will be put to it to make out all that checker-work'—don't you, ma'am?—And then I tell her, I am sure she would contrive to make it out herself, if she had nobody to do it for her—every word of it—I am sure she would pore over it till she had made out every word.	«Ну, Хетти, будет тебе теперь работы разбираться в этой мозаике!» — верно я говорю, сударыня?А я отвечаю, что она бы и сама разобралась, когда бы некому было за нее это сделать — поразмыслила бы над ним немножко, и все прочла бы до последнего слова.
And, indeed, though my mother's eyes are not so good as they were, she can see amazingly well still, thank God! with the help of spectacles.	Поверите ли, хотя у матушки уже не те глаза, что прежде, она в очках видит на удивленье хорошо, слава Богу!
It is such a blessing!	Это такое благо!
My mother's are really very good indeed.	Такому зрению, как у матушки, можно позавидовать.
Jane often says, when she is here,	Вот и Джейн, когда приезжает, нет-нет да и скажет ей:
'I am sure, grandmama, you must have had very strong eyes to see as you do—and so much fine work as you have done too!—I only wish my eyes may last me as well.'"	«Хороши у вас должны быть глаза, бабушка, если вы так видите — и это после того, как всю жизнь занимались тонким рукодельем!Вот бы мне так послужили глаза!»
All this spoken extremely fast obliged Miss Bates to stop for breath; and Emma said something very civil about the excellence of Miss Fairfax's handwriting.	Высыпав все это горохом, мисс Бейтс вынуждена была сделать передышку, и Эмма, заполняя паузу, из вежливости пробормотала что-то об изящном почерке мисс Фэрфакс.
"You are extremely kind," replied Miss Bates, highly gratified; "you who are such a judge, and write so beautifully yourself.	— Вы чересчур добры, — просияв от удовольствия, отозвалась мисс Бейтс, — но кому и судить, как не вам, вы сами пишете так красиво.
I am sure there is nobody's praise that could give us so much pleasure as Miss Woodhouse's.	Для нас нет дороже похвалы, чем из уст мисс Вудхаус.
My mother does not hear; she is a little deaf you know.	Матушка не расслышала, она, знаете ли, туговата на ухо.
Ma'am," addressing her, "do you hear what Miss Woodhouse is so obliging to say about Jane's handwriting?"	Вы слышите, сударыня, какие лестные слова говорит мисс Вудхаус о почерке Джейн?
And Emma had the advantage of hearing her own silly compliment repeated twice over before the good old lady could comprehend it.	И Эмме выпало счастье слушать, как ее пустую похвалу дважды повторяют почтенной старушке, дабы она уразумела, о чем речь.