Эмма

Emma and Harriet had been walking together one morning, and, in Emma's opinion, had been talking enough of Mr. Elton for that day.	Однажды утром Эмма и Гарриет прогуливались вдвоем и уже, по мнению Эммы, на целый день наговорились о мистере Элтоне.
She could not think that Harriet's solace or her own sins required more; and she was therefore industriously getting rid of the subject as they returned;—but it burst out again when she thought she had succeeded, and after speaking some time of what the poor must suffer in winter, and receiving no other answer than a very plaintive—"Mr. Elton is so good to the poor!" she found something else must be done.	Больше было положительно некуда, ни в утешение Гарриет, ни в наказание за провинности ей самой, и на обратном пути она старалась отделаться от надоевшего предмета — но только порадовалась, что преуспела в этом, как он снова вторгся в разговор, и когда, заведя речь о том, как тяжело приходится бедным людям зимней парою, она в ответ услышала лишь жалобное:
They were just approaching the house where lived Mrs. and Miss Bates.	«Мистер Элтон так печется о бедных!», то поняла, что следует прибегнуть к иному средству.
She determined to call upon them and seek safety in numbers.	Они как раз приближались к дому, где жили миссис и мисс Бейтс, и Эмма решила зайти к ним, уповая найти спасение в численности.
There was always sufficient reason for such an attention; Mrs. and Miss Bates loved to be called on, and she knew she was considered by the very few who presumed ever to see imperfection in her, as rather negligent in that respect, and as not contributing what she ought to the stock of their scanty comforts.	Оказать им подобное внимание были все причины: миссис и мисс Бейтс обожали принимать гостей, и Эмма знала, что те немногие, кто осмеливается видеть в ней несовершенства, укоряют ее в небрежении, полагая, что она вносит неподобающе малую лепту в их скромные радости.
She had had many a hint from Mr. Knightley and some from her own heart, as to her deficiency—but none were equal to counteract the persuasion of its being very disagreeable,—a waste of time—tiresome women—and all the horror of being in danger of falling in with the second-rate and third-rate of Highbury, who were calling on them for ever, and therefore she seldom went near them.	Много раз намекал ей на это упущение мистер Найтли, а порою и собственная совесть, но пересиливало убеждение, что это чересчур неприятно — пустая трата времени — две скучные гусыни, а ужасней всего — опасность встретиться с местной публикой второго и третьего сорта, которая вечно у них толчется; и Эмма предпочитала держаться подальше от их дома.
But now she made the sudden resolution of not passing their door without going in—observing, as she proposed it to Harriet, that, as well as she could calculate, they were just now quite safe from any letter from Jane Fairfax.	Теперь же в одну минуту решила не проходить мимо, о чем и объявила Гарриет, заметив, что нынче, по ее расчетам, их не должны потчевать письмом от Джейн Фэрфакс.
The house belonged to people in business.Mrs. and Miss Bates occupied the drawing-room floor; and there, in the very moderate-sized apartment, which was every thing to them, the visitors were most cordially and even gratefully welcomed; the quiet neat old lady, who with her knitting was seated in the warmest corner, wanting even to give up her place to Miss Woodhouse, and her more active, talking daughter, almost ready to overpower them with care and kindness, thanks for their visit, solicitude for their shoes, anxious inquiries after Mr. Woodhouse's health, cheerful communications about her mother's, and sweet-cake from the beaufet—"Mrs. Cole had just been there, just called in for ten minutes, and had been so good as to sit an hour with them, and she had taken a piece of cake and been so kind as to say she liked it very much; and, therefore, she hoped Miss Woodhouse and Miss Smith would do them the favour to eat a piece too."	Миссис и мисс Бейтс занимали гостиный этаж в доме, принадлежащем купцу; здесь в тесной квартирке, составляющей все их владения, посетительниц приняли с распростертыми объятьями, даже с благодарностью; опрятная, тихонькая старушка, сидящая с вязаньем в самом теплом углу, порывалась уступить мисс Вудхаус свое место; суетливая, говорливая дочь ее готова была уморить их добротою и вниманием, бессчетно благодаря за визит, тревожась, не промочили ли они ноги, участливо осведомляясь, здоров ли мистер Вудхаус, радостно сообщая о добром здравии своей матушки и доставая из буфета сладкий пирог.Только сию секунду от них ушла миссис Коул, заглянула на десять минут и была столь добра, что просидела целый час, — так вот она отведала пирожка и любезно сказала, что очень вкусно, а потому, она надеется, мисс Вудхаус и мисс Смит доставят им удовольствие и тоже скушают по кусочку.