Эмма

I saw the word, and am curious to know how it could be so very entertaining to the one, and so very distressing to the other."	В чем его соль?Я видел, что это за слово, и мне любопытно, каким образом оно могло так распотешить одну из вас и так глубоко задеть другую.
Emma was extremely confused.	Эмма смешалась — и очень.
She could not endure to give him the true explanation; for though her suspicions were by no means removed, she was really ashamed of having ever imparted them.	У ней язык не поворачивался объяснить ему, как обстоит дело, ибо, хоть подозрения ее никоим образом не исчезли, ей, честно говоря, стыдно было, что она проговорилась о них кому-то.
"Oh!" she cried in evident embarrassment, "it all meant nothing; a mere joke among ourselves."	— Ах, это! — воскликнула она в очевидном замешательстве.— Это мы просто так. Шутили между собою.
"The joke," he replied gravely, "seemed confined to you and Mr. Churchill."	— Шутили, мне кажется, только вы с мистером Черчиллом, — серьезно возразил мистер Найтли.
He had hoped she would speak again, but she did not.	Он надеялся, что она скажет что-нибудь на это, но она молчала.
She would rather busy herself about any thing than speak.	Она находила себе то одно, то другое занятие лишь бы не разговаривать.
He sat a little while in doubt.	Мистера Найтли одолевали сомненья.
A variety of evils crossed his mind.	Зловещие мысли, сменяя друг друга, проносились у него в голове.
Interference—fruitless interference.	Вмешаться?Но что пользы?
Emma's confusion, and the acknowledged intimacy, seemed to declare her affection engaged.	Смущение Эммы, ее молчаливое признанье коротких отношений с молодым человеком показывали, что сердце ее несвободно.
Yet he would speak.	И все же надобно было ей сказать.
He owed it to her, to risk any thing that might be involved in an unwelcome interference, rather than her welfare; to encounter any thing, rather than the remembrance of neglect in such a cause.	Что бы ни рисковал он услышать в ответ на непрошенное вмешательство — все лучше, чем рисковать ее благополучием; лучше навлечь на себя что угодно, нежели корить себя после за то, что он в такую минуту пренебрег своим долгом.
"My dear Emma," said he at last, with earnest kindness, "do you think you perfectly understand the degree of acquaintance between the gentleman and lady we have been speaking of?"	— Милая Эмма, — произнес он наконец с большою сердечностью, — вы совершенно уверены, что вам понятен характер знакомства между тем господином и тою девицей, о которых у нас шла речь?
"Between Mr. Frank Churchill and Miss Fairfax?	— Между мистером Фрэнком Черчиллом и мисс Джейн Фэрфакс?
Oh! yes, perfectly.—Why do you make a doubt of it?"	О да, совершенно!..Отчего вы в этом усомнились?
"Have you never at any time had reason to think that he admired her, or that she admired him?"	— И у вас никогда, ни разу не было оснований думать, что она нравится ему, а он — ей?
"Never, never!" she cried with a most open eagerness—"Never, for the twentieth part of a moment, did such an idea occur to me.	— Ни разу, никогда! — искренне и горячо воскликнула Эмма.— Никогда ни на секунду мне такое не приходило в голову.
And how could it possibly come into your head?"	Не понимаю, откуда у вас взялась эта мысль?
"I have lately imagined that I saw symptoms of attachment between them—certain expressive looks, which I did not believe meant to be public."	— Я вообразил себе в последнее время, что наблюдаю меж ними приметы взаимной склонности — многозначительные взгляды, не предназначенные для посторонних глаз.
"Oh! you amuse me excessively.	— Вот насмешили!
I am delighted to find that you can vouchsafe to let your imagination wander—but it will not do—very sorry to check you in your first essay—but indeed it will not do.	Очень рада, что вы соблаговолили дать волю своему воображению, но оно завлекло вас в дебри. Сколь мне ни жаль с первого же раза прерывать его полет, но только ничего этого нет.